Петров Александр - Миссионер

— Ой, какая прелесть!

— Полностью этот диагноз звучит так: прельщение сатанинское.

— Ну, вот...

— Это такая болезнь души, когда ты ищешь в Церкви не покаяния, а наслаждений, вроде этих твоих полетов во сне и наяву. Твой враг, чувствуя такую расположенность, будет тебе навязывать эти состояния. Ты увидишь свет внутри и снаружи, ты будешь «летать», слышать ангельское пение, можешь даже увидеть «святых» и даже «господа бога».

— И что тут плохого?

— Только то, что это все будет не от Бога, а от врага лукавого. Он по этим гадостям крупный специалист. Ты должна помнить, что только за великие молитвенные и постнические подвиги считанным единицам даются такие видения от Бога. Только после великого смирения! А вот эти лукавые видения всегда в себе несут тщеславие и гордость. Поэтому я тебя умоляю, остерегайся разных там «полетов» и «продвинутости». От этого можно с ума сойти. Путь христианина — путь слез и скорби, путь несения креста. Есть на этом пути и радость, и свет, и любовь — но только после мучительного очищения от грязи греховной. Ну, как в бане нужно попотеть и продраить тело, чтобы ощутить потом легкость и чистоту, так и в храме покаянными слезами нужно умыть душу, чтобы появилось чувство облегчения. А святые, которые летали в прямом смысле — возносились над землей в молитвах, как, например, известный тебе преподобный Амвросий или батюшка Серафим Саровский... Они всю жизнь почитали себя самыми грешными и достойными только преисподней. И надеялись на спасение только по величайшей милости Господней, а никак не за свои духовные подвиги. Ты меня поняла?

— Я это учту...

— Постарайся, пожалуйста. Я вот тут недавно в храме двух дамочек наблюдал. Одна вслух службу комментировала. Матом ругалась. Когда ее старушка одна дернула за рукав и сказала, что нельзя в церкви женщинам разговаривать, та ей ответила грубым мужским голосом: «И тебе, дура старая, нельзя!» Это была одержимая. Я перешел на другую сторону, но и там стояла дамочка — другая уже, поинтеллигентней — и тоже концерты давала. Сначала она минут на десять замерла в земном поклоне, выставив на всеобщее обозрение свою пятую точку... Потом, раздвигая локтями мужчин, протолкалась к иконостасу и стала там прямо перед священником. На ее лице было такое выражение, будто она близка к истерике: рот открыт в перекошенной эдакой оскальной улыбке, глаза вытаращены, изо рта слюна течет... Казалось, что если кто ей помешает сейчас получить ее очередную инъекцию духовного наркотика — любого разо­рвет на части! Вот так со стороны выглядит прелесть.

— Н-да, перспективка... Запомню теперь обязательно.

Крестный ход

В субботу Андрей пошел на крестный ход, посвященный годовщине убиения Государя-мученика Николая с семьей. По телевизору сообщали, что в городе будет день пива, а о крестном ходе сообщили только по одному из десяти каналов, да и то в издевательском тоне: вот, мол, когда все нормальные люди «отрываются на всю катушку» на празднике любимого народного напитка, эти ненормальные будут царя поминать. Андрей вспомнил, что на дне пива в Минске погибли в давке несколько человек, а на прошлогоднем крестном ходе замироточили иконы, — вот и выбирайте, русские люди. Андрей вы­брал крестный ход.

Когда он поднялся по эскалатору метро на Старую площадь, его окружила толпа. Раздав милостыню нищим, в копилки монастырей и церквей, он оглянулся. Несколько сотен — священников, монахов, мирян. При определенных обстоятельствах, например, спровоци­рованного скандала, вполне возможны давки, столкновения, паника. Поэтому, наверное, две машины реанимации и сотня милиционеров находились поблизости в состоянии расслабленной бдительности.

Но нет, каждый занимался своим делом: верующие участвовали в молебне, сборщики пожертвований собирали деньги, торговцы продавали книги, календари, кассеты; кто-то общался со знакомыми на травке в тени деревьев. Андрей обошел всех по кругу и вернулся на жару, поближе к часовне героям Плевны. Здесь скученно стояли молящиеся в мокрых рубашках, укрываясь от палящего солнца зонтами, газетами, кепками — кто чем. За спиной шуршали, гудели, тарахтели выхлопными трубами стада автомобилей. Слова канона, читаемые из часовни, различались с трудом, но рядом с ним стояла женщина с книжечкой. Она увидела, как Андрей тянет шею из-за ее плеча, и повернула книжку так, чтобы и ему были виден текст канона. После выступил духовник крестного хода. Он напомнил, что это не демонстрация, а соборный молебен, читаемый на ходу, поэтому всем нужно молиться, тогда крестному ходу будут сопутствовать силы небесные.