Петров Александр - Миссионер

— Ребята, давайте жить дружно, — сумел-таки вклиниться Андрей в эту опасную перепалку. — Тут я должен защитить свою жену и кое-что объяснить. Дело в том, что, когда мы с ней жили, я был совсем другим. Поэтому Лена никак еще не осо­знает и не привыкнет к тому, что в этой телесной оболочке, — он похлопал себя по груди, — проживает другой человек. Я другой, Лена! А чтобы отсечь лишние темы нашего разговора, я при свидетелях заявляю тебе, что после развода с тобой я взял на себя обеты безбрачия и трезвости.

— Да он у тебя святой! — вдруг завопила Света. — Да если бы мой Серега хоть немного стал таким же, как Андрей, я за ним хоть в Сибирь! Вот...

— Ты что, правда, Свет? За мной в Сибирь, как эти... жены декабристов? — заулыбался Сергей, с восторгом любуясь своей женой.

— Да ты хоть пить брось... я и так куда хочешь с тобой...

— Андрей! — завопил уже Сергей. — Вези меня в свой вытрезвитель монастырский. Ты видал? Это же Жанна д’Арк! Это же Пенелопа! Ух, как же я тебя... — он щелкнул зубами в сторону Светы, — так бы и съел...

— Имей совесть, Серега... — приструнила она мужа, но потом тихо улыбнулась и взъерошила ему шевелюру, — людоедушка ты мой...

— Андрей, пойдем к тебе, поговорим, — Лена встала и потянула Андрея за руку к двери.

— Давай кофе на кухне приготовим, — предложил он, когда они вышли из Светиной комнаты и остановились за за­крытой дверью.

— Давай, — тихо выдохнула Лена, опустив голову.

Пока Лена нервно курила, присев на табуретку, Андрей жужжал кофемолкой, ставил турку на огонь, перебирая непрестанно четки.

— Ты правду сказал, насчет обета?

— Если я говорю что-то, то это правда.

— А что за Алена вокруг тебя кругами ходит?

— Она мне как сестра. У нее проблемы, и я пытаюсь помочь с ними справиться.

— Теперь ты всем помогаешь? Или только молодым и красивым женщинам?

— Помогаю всем, кто ко мне обращается. Это мой долг. А кроме тебя для меня женщин нет. Представительницы противоположного пола могут быть для меня или сестрами, или матушками.

— Говорят, что ты мать до инсульта довел. Это так?

— Конечно, есть в этом и моя вина... Даже самая большая. Мне кажется, если я пришел к Богу, то и все обязаны тут же бежать в храм. А люди — они такие разные. Одним для спасения нужен пожизненный монашеский подвиг, другим — достаточно монетку нищему дать. Так что не мне учить — сам неуч.

— И все-таки помогаешь, советуешь, учишь...

— За что и получаю…

— Андрюш... — Лена запнулась, — а... можно... я останусь у тебя?

— Мне этого очень бы хотелось...

— Действительно?!

— ...очень бы хотелось... Но теперь уже не могу. Только после венчания.

— Снова! Теперь ты и меня до инсульта хочешь довести?

— Что ты, ни в коем случае, Лена. Ты понимаешь, супружеские отношения без венчания — это блуд. А блуд — это такой же смертный грех, как убийство!

— Да что ты говоришь! Сколько людей живут без твоего венчания — и ничего! Что же все — убийцы?

— Если не знают этого, то, наверное, нет. Но если знаешь, четко это себе представляешь и осознаешь, то, безусловно, — грех, равный убийству!

— Ох, как с тобой тяжело!

— Если грешить — то невозможно тяжело. Просто невыносимо...

— Ладно, пошла я... проводи до двери.

— Лена, если хочешь, мы можем с тобой поговорить об этом еще раз. Столько, сколько хочешь. Я тебе всегда буду рад, правда!

— Пошел ты...

Андрей закрыл за Леной дверь и вернулся в свою комнату. Он перебирал в памяти разговор и перебирал в молитве четки. От тюрьмы не зарекайся

Перед Андреем на эскалаторе стоял мужчина в светлом мятом костюме и по мере подъема раскачивался все сильнее. Сумка через плечо болталась в такт его движениям и задевала обгоняющих горластых парней, бегущих вверх.

Когда подъем завершился, и надо было ступать через порожек на твердую гранитную почву, мужчина запнулся о гребенку и с утробным ворчанием растянулся прямо перед Андреем. Тот перешагнул через беспомощное тело и, стремительно изогнувшись, рывком отбросил его из-под десятков надвигающихся безжалостных ног. Мужчина бессмысленно глянул одним глазом на Андрея, буркнул что-то и прислонился обмякшей спиной к полированному камню стены. Кто-то подошел сзади и успокоенно констатировал: «Пьяный!». Шаги его удалились.

Андрей тряхнул мужчину, поднял на ноги, подхватил под мышки и потащил к выходу. Мужчина то шагал своими неверными ногами, то повисал на Андрее. Толпа вокруг расступалась и сыпала упреками в их адрес: «Нализались уже! Куда только милиция смотрит!»