Завацкая Яна - Невидимый мир

Ивик глотнула воздуха. В комнате стояла полная тишина. И все смотрели на нее. Наверное, надо ответить.

-- Это открытое заседание, и из соображений безопасности называть свою должность здесь не положено, - сказала она. Кажется, сказала вполне достойно, спокойно так, хотя и слабым голосом. И добавила, - мое звание - ксата.

Тоже, скажем так, похвастаться нечем. Некоторые получают это звание еще в квенсене.

-- В любом случае, - продолжала дама с тем же напором, - на месте командования, осведомленного о месте службы автора этого фантома, я бы приняла определенные меры. В рабочем порядке.

У Ивик шумело в ушах. Она точно знала, что еще лет шесть назад сразу разрыдалась бы в такой ситуации. Но каким бредом было бы разрыдаться сейчас! Как это было бы ужасно... ведь она не девочка, она гэйна, взрослая, мать троих детей, военный человек в конце концов и мало того - разведчик. Никого не интересует, что на самом деле внутри она все равно - девочка, и ей все равно хочется разреветься и выбежать из комнаты. Самое трудное - это сдержать физиологическую реакцию. Слезы подступают, но надо каким-то образом их сдержать. Для этого полезно дышать довольно быстро и глубоко. Ивик почти не слышала, что говорил иль Машар, слух включился снова, когда встала Кейта иль Дор.

-- Я считаю, что такая жесткая критика неправомерна, и не понимаю, о каких мерах в рабочем порядке говорит стаффа иль Пен. Гэйна предложила на рассмотрение фантом. Возможно, неудачный. Хотя на мой взгляд, это произведение вполне достойного уровня, и высказанную идею я, наполовину русская по национальности, не нахожу нелепой. Мы можем принять фантом или отвергнуть. Каким-то личностным характеристикам автора здесь не место. А хлесткие эпитеты уместны в литературной статье, но не в обсуждении стратегического объекта.

Кейта села. Иль Пен громко сказала с места.

-- Кстати, иль Дор, как я понимаю, автор фантома - это сестра по сену вашей дочери?

Кейта покраснела и открыла рот, собираясь что-то возразить, но иль Машар остановил ее взмахом руки.

-- Стаффа иль Пен, базар устраивать не надо, вы можете взять слово в установленном порядке. Родственные связи кого бы то ни было не имеют здесь никакого значения.

Спокойно, повторяла себе Ивик. Только спокойно. И удивительно, но ей удавалось владеть собой. Потом будет плохо, знала она. Очень плохо. Но сейчас, под перекрестьями устремленных на нее взглядов, по большей части - чужих, враждебных, ехидных, она чувствовала себя уверенно. Как в Медиане. Как в бою.

Гэйны высказывались один за другим. Никому не нравился фантом Ивик, и ей казалось, что каждое слово - пусть мало кто говорил в стиле иль Пен - вбивает в ее сердце новый раскаленный гвоздь и медленно его там поворачивает. Но нельзя думать о боли. Нельзя концентрироваться на ней. Надо держаться. Держать удар. Одни говорили о нелепости и утопичности основной идеи. Другие - о том, что фантом неумело выполнен, некрасив, слишком изыскан и сложен для восприятия современным человечеством либо слишком упрощен.

-- ...И даже все бы хорошо! - говорил пожилой гэйн, - техника, все это можно было бы поправить, понятно, что перед нами лишь макет. В конце концов, можно было бы принять для коллективной разработки. Но беда в том, что этот фантом абсолютно утопичен, он оторван от современных русских реалий, если его кто-то и сможет воспринять, то отдельные маргиналы. А мы здесь, простите, не литературой занимаемся и не живописью. Мы занимаемся информационным воздействием, и нас интересует только один вопрос - эффективно или нет. Это эффективно не будет!

-- ...Очень плохо разработаны отдельные образы, сама по себе архитектура фантома эклектична и негармонична...

-- ...Слишком большой акцент на людей, в данном случае они призваны иллюстрировать основную идею, а они вместо иллюстрации поданы слишком живыми и сложными. Я всей душой за этическую составляющую искусства, но надо знать меру. Это фантом, а не воплощение дамских мечтаний...

Ивик вздрогнула. Внезапно поднялся тот самый гэйн, с темно-седой головой, рассказ о котором поразил ее воображение. Кельмин иль Таэр. Ивик взглянула на него и опустила глаза. Ну давай. Давай и ты - мне уже все равно.

-- Я хочу сказать, что не понимаю, почему подняли такой гвалт, как будто мы обсуждаем вопрос о распределении отпусков! - он говорил громко и энергично, - Образ иль Кон великолепен. И вы это знаете! Техника - нормальная для макета, в оригинале, естественно, гэйна ее доработает. Я уже давно не видел таких ярких, перспективных образов. То, что поставляет нам Комиссия - жалкие огрызки, способные послужить разве что развлекательной индустрии. Фантом должен жечь сердца! Фантом должен волновать. И обратите внимание, вас всех он взволновал. Равнодушных я здесь не вижу. Что касается идеи, я считаю ее исключительно верной и перспективной. Может быть, это самое ценное в данном фантоме. Это единственная идея, способная вернуть Россию на путь истины. Она непопулярна среди населения? И потому фантом не примут, говорите вы, ро-шехин иль Вагеш? А позвольте спросить, вы где работаете - в отделе стратегии шематы Тримы или в коммерческом развлекательном издательстве или киностудии? Это наше дело - добиться того, чтобы такие фантомы принимали! Мы не можем идти на поводу у вкусов местного населения - это уничтожило бы смысл нашей работы. Мы должны воспитывать население. Вести его вперед. Я бы немедленно принял этот фантом к разработке, пусть даже за счет двух-трех других пустышек, которые мы строим каждый год - и получаем не нуль, а отрицательные результаты, потому что эти пустышки используют дарайцы в своих интересах.