Тырданов Иван - Царь мира сего, или Битва пророков продолжается

– Нет, этого не случается. Потому что достичь вершины практически невозможно. Обязательно скинут в самый низ, в гномы! И придется опять и опять карабкаться вверх… Все они понимают, что это бессмысленно. Поэтому некоторые, став гномами, бегут в пещеры, рискуя быть пойманными и наказанными. Но все равно бегут, потому что поднимались и падали с разных высот уже не одну сотню раз.

А на самом верху есть, конечно, верховные бесы, самые лютые, самые изощренные в издевательствах. Но и они периодически становятся гномами. Их спихивает с вершины сам князь ада.

– И не жалко ему таких «ценных» и многоопытных работников?

– Ничуть! На их место тут же придут миллионы желающих! Система работает четко и бесперебойно! Кадрового вопроса здесь нет.

– И за что можно загреметь вниз?

– Да за что угодно! Упустил гнома – сам стал гномом. Не нашел спрятавшегося гнома, опять же, становись на его место. Ослабил издевательства над подчиненными, они сами тебя завалят. Способ найдут! Но самые частые причины падений – люди.

– Причем тут люди?

– Не так уж и много бесов заняты в адском хозяйстве. Тут ишачат самые низшие. Те, кто повыше грязную работу не делают. У них другие обязанности. Некоторые отвечают за поставки грешников в ад, другие за подготовку смертных к аду еще на земле, за искушения их, за соблазны. Да и много еще за что. У бесов на земле много дел.

Все эти бесы страшно не хотят попасть обратно на адскую черную работу. Поэтому трудятся изо всех сил! Лебезят перед начальством, выслуживаются! Но иногда не справляются с каким-нибудь человеком. Тогда они кувыркаются в преисподнюю. А помнишь, как они выпрашивали у Христа, чтобы Он, изгнав их из бесноватого, послал их хотя бы в стадо свиней, лишь бы остаться на земле?

– Все это очень напоминает армейские законы.

– Адские отношения очень часто встречаются среди людей. Они достаточно эффективны, хорошо стимулируют деятельность любой организации, хоть фирмы, хоть министерства, хоть армии. Особенно в мирное время.

Киприан остановился и стал прислушиваться. Он достал какой-то приборчик размером в половину ладони из одного из многочисленных карманов и стал чего-то замерять,

– Что случилось – спросил Беловский.

– Бесом пахнет. Где-то недалеко он тут. Нужно приготовиться.

Киприан сплюнул от досады и достал два противогаза, себе и Михаилу.

– Вот, одень на всякий случай. Фон слабый, но есть точно. Возможно, где-то гном сидит. Это не страшно. А может и жандарм шарит. Тогда придется повозиться.

– А что ты с ними делаешь?

– Обезвреживаю. Иначе они вызывают подмогу, и такое начинается!

– Это как так – обезвреживаешь?

– По-разному. Бывает, торгуюсь с ним, говорю, что если он не отстанет, то пожалуюсь начальству, и его сделают гномом. Бывает, пугаю чем-нибудь. Например, той же крещенской водой. Если бес посильней, то и Крест приходится применять.

Смерть, где твое жало? Ад, где твоя победа?

Неожиданно пространство вокруг осветилось ярким голубым светом, который постепенно стал проникать сквозь стены гротов. Они сделались прозрачными, и стало заметно, что толща породы испещрена вырубленными в ней лестницами, коридорами, норами, пещерами, как старая трухлявая доска жуками короедами. Беловский с удивлением осмотрелся вокруг. Везде, и сверху и снизу, сколько хватало глаз, переплетались бесконечные, прозрачные лабиринты, где в многочисленных тайниках просыпались, с ужасом озираясь по сторонам, застигнутые врасплох этим светом, прячущиеся бесы. Потом порода совсем исчезла, растворившись в свете.

– Что такое? – озадаченно пробубнил в противогазе Киприан. – Это что-то новое… Ад тает!

Вслед за ним и Михаил вытаращил глаза от удивления. Он увидел под собой то же самое, что и по сторонам и сверху. Дороги не было. Они стояли как бы в бесконечной пустоте.

– Как же нам теперь идти? – спросил он, – Куда?

– Бог не выдаст, свинья не съест – резонно ответил уиновец.

Тем временем многочисленные бесы, со всех концов необъятного пространства, все как один – и гномы, и жандармы, и рабочие, и другие, побуждаемые каким-то единым инстинктом, как бабочки на свет, вдруг потянулись в одну сторону. При этом, как только они трогались в путь, их мерзкая внешность начинала изменяться. Нельзя сказать, что эти мерзкие существа становились лучше или красивее. Они становились какими-то неопределенными, не имеющими характеристик. Они плыли и плыли бесконечным, покорным чьей-то абсолютной воле потоком, мимо ошеломленных спецназовцев.