Замлелова Светлана - Пошлая история

Потом Сашенька подумала, что откажи она господину Ливчику, Елена и Алла засмеют её. И правильно сделают, потому что упускать такую возможность было бы глупо, и любая девушка предпочла бы господина Ливчика.

«А когда у меня будет много денег, - думала Сашенька, - буду заниматься благотворительностью. Можно автобус купить для детского дома или построить в деревне церковь...»

Лишь бы только господин Ливчик не обманул её! Впрочем, залогом послужит квартира. Ой! Да ведь всё очень просто! Пусть только господин Ливчик купит квартиру, и когда Сашенька получит документы и ключи, она тут же уйдёт от мужа. Если господин Ливчик обманет и не купит квартиру - не беда, Сашенька останется с Алмазовым. А если не обманет...

- Любая девушка на моём месте поступила бы также! - прошептала Сашенька. – Любая девушка…

И вскоре она уже сладко спала, подложив обе ладони под щёку и притянув колени к груди.

XI

Господин Ливчик сдержал слово. В Москве, уже через неделю по приезде из Вены, он купил квартиру из двух комнат на имя Сашеньки. Ещё через месяц там завершили отделку, и Сашенька условилась с господином Ливчиком, что в ближайшее время она перевезёт на новую квартиру свои вещи. Оставалось лишь объясниться с Алмазовым, что для Сашеньки было самым неприятным, потому что она понятия не имела, как это делается, и боялась, что начни она разговор не с того, с чего нужно начинать в таких случаях, супруг станет её удерживать. Она почему-то была уверена, что в семейной жизни существуют какие-то особые правила поведения. Правила эти хранятся, как древними жрицами, женщинами, которые передают их друг другу, не посвящая мужчин, чтобы не потерять своей власти над ними. Сашенька знала, что нельзя упрекать пришедшего домой пьяным мужа, пока тот не проспится. Нельзя также показывать мужу, что догадываешься о его изменах. Но как следует объяснить мужу свой разрыв с ним, не вызвав скандала и не умалив достоинства, Сашенька не знала. Наконец, она составила кое-какое представление, припомнив сцены, виденные в кино. Она заготовила слова и даже произнесла их перед зеркалом и осталась вполне довольна. Теперь нужно было выложить всё это мужу. Но только она собралась поговорить с ним, как вдруг поняла, что жалеет его. Пока она раздумывала, что будет говорить, она не помышляла о жалости. Теперь же, когда нужные слова найдены, жалость мешает произнести их. Сашенька, вспоминая о том, как радовался Алмазов её приезду, с какой любовью смотрел на неё и как, соскучившись, старался угодить ей во всём, начинала испытывать нечто вроде раскаяния за то, что готовила за его спиной. Но чуть только утих первый приступ жалости, как Сашенька, неизвестно из чего, вообразила, что частая перемена мнений и влечений нехороша сама по себе. Ещё, пожалуй, назовут её ветреной! И поскольку последним её выбором было остаться с господином Ливчиком, который, кстати, уже купил ей квартиру, она решила проявить известную твёрдость в отстаивании своего выбора. Эта мысль - быть твёрдой в принимаемых решениях - очень приглянулась Сашеньке. Ей представлялось, будто кто-то всё время смотрит на неё со стороны и думает: «Вот, она молода и необыкновенно хороша собой, она изящна, и ни один мужчина не может устоять перед ней. Но этого мало. Она умна и образованна, она знает английский язык, почитывает книги и когда-то прочла "Парадоксальную этику" Бердяева. Но и этого мало. У неё твёрдый характер и сильная воля. И уж если она что решила, то непременно выполнит!» Да. Пусть все увидят! Нельзя менять своих решений, это было бы слабостью. И как ни жалко ей Алмазова, как ни трудно с ним расставаться, она должна сделать это!

Сашенька решила, во что бы то ни стало объясниться завтра.

На другой день Сашенька выпроводила Хрису Вениаминовну, почуявшую, что затевается нечто важное, и потому никак не желавшую уходить и отыскивавшую всё новые предлоги к тому, чтобы остаться. Потом собрала свои вещи в большую синюю сумку, с которой ездила в Австрию, оделась и стала ждать.

Алмазов, вернувшись с работы и заметив первым делом синюю дорожную сумку, заволновался. Впоследствии, при воспоминании о Сашеньке, он первым делом вспоминал синее пятно дорожной сумки, точно это Сашенька стала для него чем-то вроде синего пятна.

«Зачем здесь эта сумка?», - подумал он с тоской и тревогой, причин которых не мог объяснить себе. Потом он увидел Сашеньку, одетую для выхода, и тревога в нём возросла.

Сашенька, оказавшись лицом к лицу с супругом, с которым ей предстояло объясняться, сама разволновалась и забыла, с чего хотела начать, но, заметив, что Алмазов вопросительно смотрит то на неё, то на сумку, поспешила ответить на этот немой вопрос: