Шарлин Харрис - Намертво в тупике

- Так Алсид никого из вас не принял?

- Нет - ответил Ван. - Но после переворота, когда вожак сменится, мы будем в ней. Мы уж об этом позаботимся.

- А что случится с Алсидом?

- Мы свергнем его задницу, - отрезал лётчик.

- Он хороший человек, - тихо сказала я.

- Он мудак, - заявила пухлая.

Женщина с переднего сиденья не принимала участия в этой милой беседе, и, хотя я и не могла читать её мыслей, чувствовала двусмысленность и раскаяние, которые мешали ей. Казалось, она на пороге принятия решения, и я боялась сказать что-либо, что могло склонить её не на ту сторону.

- Так куда вы меня везёте? - спросила я, и Ван приобнял меня.

- Я и мой Джони хотели бы оценить по достоинству твои прелести и немного позабавиться с тобой, - сказал Ван и свободной рукой полез мне под юбку. - Выглядишь очень аппетитно…

- Интересно, за что же вы были в тюрьме? - сказала я. - Хотя нет, дай угадаю.

Женщина обернулась, и наши глаза встретились.

- Ты так и будешь сидеть? - обратилась она к толстухе. Опомнившись, та схватила Вана за запястье и выдернула руку из моей промежности.

- Ты обещал, что этого не повторится, - прорычала она, именно прорычала. - Пока я твоя женщина. И никто другой.

- Конечно, ты моя женщина, но это не значит, что я не хочу попробовать на вкус маленькую сельчанку, - сообщил Ван.

- Какая прелесть, - сказала я не к месту, потому что Ван ударил меня, и я на мгновение увидела яркую вспышку. Вам бы не понравился удар оборотня. Уверяю.

Мне нужно было удержаться от приступа тошноты, вызванного болью, но я чётко решила, если не получится, меня вытошнит прямо на Вана.

Он схватил мою руку и сжимал всё сильнее, пока я не почувствовала хруст костей. В этот раз мне пришлось заорать, и ему это нравилось. Я почувствовала удовольствие, исходящее от него.

Я позвала мысленно на помощь. Слышит меня кто-нибудь?

Нет ответа. Я задавалась вопросом, где сейчас мистер Каталиадес. Задавалась вопросом, где его пра-правнук, которого я всегда называла Барри Посыльный. Слишком далеко в Техасе, чтобы услышать мой внутренний голос…

Я подумала, если мне удасться дожить до завтрашнего дня, то сделаю этот день счастливым для себя, особенным.

Наконец Ван воспринял всерьез враждебность толстухи и перестал делать мне больно.

Когда он причинял мне боль, девушка ревновала так же, как если бы он лапал меня. Нездорово. Не то, что бы это была моя проблема, не то, чтобы это могло что-то изменить, когда мы достигнем пункта нашего назначения.

Я уловила пару мыслей. И сложилась картинка в виде черепа и скрещённых под ним костей.

Движение было очень плотным, но я представляла, что со мной случится, если я попытаюсь подать знак другой машине. А ещё я знала, что случится с людьми в той машине. Ни одного полицейского автомобиля в потоке… ни одного. Мы ехали по шоссе на восток, по направлению к Бон Темпс.

С трассы была куча съездов, и когда мы съедем с дороги, машин будет значительно меньше. Если мы въедем в лес, я буду обречена.

Нужно что-то делать.

Когда нашу машину начал обгонять мотоцикл, я кинулась на Вана. Он думал о чём-то другом, о чем-то связанном с толстухой, поэтому мой внезапный поворот и выпад произвели шок. Я пыталась вцепиться в шею, но пальцы так и не достигли её, а в кулаке остался только пучок волос.

Он вскрикнул и замахнулся на меня. Я до боли сжала кулаки, в этот момент лётчик обернулся. Разбилось стекло, и, закрывая глаза, я увидела красную пелену. Кто-то выстрелил водителю в плечо.

Слава богу, мы всё ещё были на шоссе. Когда машина устремилась к обочине, молчаливая женщина с переднего сиденья протянула руку и заглушила машину. Ощутив прилив сил, я с удивлением поняла, что мы останавливаемся.

Под вопли толстухи, Ван бил меня, повсюду была кровь. Её запах вызвал их волчье начало, и они начали оборачиваться. Если бы мне не удалось выбраться из машины, то, получив укус, и сама бы присоединилась к стае.

Пока я боролась с Ваном, тщетно пытаясь добраться до ручки двери, дверь распахнулась, и в салоне появилась рука в чёрной перчатке, устремившаяся ко мне. Я схватилась за неё, как утопающий за верёвку, или просто как за верёвку, которая может вытащить из большой беды. Свободной рукой я едва успела ухватиться за свою сумочку.

- Убираемся отсюда, - крикнул Мустафа, и я запрыгнула ему за спину на Харлей, перекидывая через плечо сумку и запихивая её между нами, для больше сохранности. Пока я пыталась осознать произошедшее, мой внутренний голос подталкивал подумать об этом позже, а пока - убираться как можно быстрее.