Лотош Евгений - 4-01. Preludio forte

- Я что, хуже быка? - Кирис даже слегка обиделся от неожиданности. - Я все-таки человек!

- Ты человек, когда пользуешься головой. Когда только мускулами - животное. А ты очень плохое животное, Кир, слабое и неприспособленное. У тебя нет ни когтей, ни клыков, ни даже шерсти. Брось тебя в степи или лесу одного, и ты умрешь. А бык выживет.

- У меня есть одежда. И нож... ну, я знаю, где достать.

- Одежду и нож человек придумал головой, а не бицепсами. И меня удивить можно только тем, что у тебя между ушей. Сумеешь - узнаешь мою тайну. А она того стоит, честное слово.

- Значит, не судьба, - Кирис пожал плечами. - Я же тупой. Все учителя так говорят.... говорили раньше, сейчас уже просто молчат, боятся. Слушай, если хочешь цехины на бумажки разменять, я знаю, где курс выгодный и где не кинут.

В небольшом двухэтажном доме по другую сторону дороги он заметил выбитое стекло. Ага, значит, и в самом деле жилые районы близко. Интересно, где же они выйдут? Наверное, ближе к морю. Ну, в Старый порт не уткнутся, и то ладно.

- Спасибо, я учту. Значит, если не хочешь привлекать внимание, лучше золотом не пользоваться?

- Да и серебром тоже. В некоторых магазинах и забегаловках помельче только медь и бумажки берут. А то ведь из-за золота и грабануть могут.

- Спасибо, учту. А как ты оказался в Кайтаре?

- Ну... не помню. Я же совсем мелким был, мне еще и семи не исполнилось. Отец рассказывал, что когда кайтарские компании эвакуировали склады с Ланты - остров такой большой в Хёнконе - он как-то уговорил взять его на борт корабля. Последние деньги отдал. Нас бы отсюда сразу депортировали, да только в Хёнкон больше корабли не ходили и самолеты не летали. А за северную границу уже много позже высылать стали. Так что отца просто выбросили на улицу без денег и со временным удостоверением личности. А потом Старый порт накрыл кольчон, там масса народу погибла, и когда стали достраивать порт Ай, отцу повезло устроиться сначала чернорабочим, а потом крановщиком.

- А почему в школу ходишь так далеко от дома?

- А я хулиган! - дерзко усмехнулся Кирис. - Я однажды учителя побил за замечание, года два назад, и меня выгнали из старой школы. Отец еле-еле нашел такую, куда взять согласились, и то взятку кому-то дал. Зря, между прочим. Чтобы стрелять из автомата, географию знать незачем, и так привезут куда надо.

Он порылся в кармане, вытянул пачку папирос, спички и закурил. Картинно выпустив облако дыма, он покосился на Рису - вдруг да произвел на нее впечатление? Но она никак не отреагировала. Все-таки странная она какая-то. Прямо девочка-волшебница из кино какая-то.

Дальше шли в молчании. Через несколько минут Риса встрепенулась.

- Голоса впереди, - сказала она. - Трое, два мужчины и женщина. Вон там.

- Где? - удивился Кирис. - Я ничего не слышу.

Через полсотни шагов, однако, и он разобрал доносящееся пение - если, конечно, пьяные вопли и визги можно так назвать. Вскоре они миновали пристроившуюся на ступеньках грязную и оборванную компанию (вонь от нее доносилась за десять метров). Местность постепенно оживала. Вот в окнах мелькнул горшок с цветком на фоне чистых занавесок, деловито пробежала дворняжка, грелся на неярком предзимнем солнце вальяжный черный кот. С гвалтом промчалась компания мелких детишек, гонящих перед собой дребезжащие обручи. Кирис сосредоточился, оглядываясь и пытаясь сориентироваться на местности. Над домами мелькнули три трубы старого мусоросжигательного завода, а впереди в проеме повернувшей улицы показались зеленые холмы Монцука. Ага. Похоже, сейчас они выйдут к Параллельному проспекту, причем рядом с рынком, совсем недалеко от лапшичной старого Дзидзи. Сколько они шли от Большого проспекта? Минут двадцать, если не считать экскурсию в пустой дом. А если топать как обычно, в обход Старого города, то нужно сорок с лишним минут. В два раза короче выходит. И страшного здесь ничего нет - может, так и ходить дальше? На чудом уцелевшем указателе на перекрестке виднелась надпись - улица Мейдрагора. Точно, он ее знает, хотя и никогда не ходил по ней раньше.

Параллельный проспект встретил их шумом продуктового рынка. До закрытия оставалось немного, но и покупателей, и продавцов пока что хватало. В битом льду на прилавках устроились аккуратно разложенные креветки, морские окуни, треска, моллюски, а кое-где - даже и огромные серо-черные лобстеры, угрожающе вытянувшие массивные клешни. В других секциях лежали и висели на крюках разделанные туши свиней и куски коровьих туш. Бананы, апельсины-корольки, яблоки и прочие фрукты расположились симпатичными горками, зазывая ценниками: всего пол-лееры за катти! Только одна леера за два с половиной! На столах у самой дороги манили к себе рассыпанные груды сладостей. Стояли витрины мороженщиков, где за прозрачными стеклами располагались лотки с розовой, коричневой и белой сладкой массой. В нос ударил невообразимый смешанный запах сырого мяса, морепродуктов и фруктов, за который Кирис так любил это место. Рот у него тут же наполнился густой слюной, а живот недовольно пробурчал в том духе, что с пустым кошельком здесь делать нечего.