Неизвестно - Добротолюбие, избранное для мирян

Почувствует читатель Добротолюбия сразу как, при этой простоте выражения слова погружены были умы и сердца его учителей в зрение тайн Божиих. Догмат будет принят как жизнь, а не отвлеченность. И к мирской суете снизойдут великие отцы, имевшие «возгорение сердца о всем творении» (Исаак Сирин). Они укажут, что «злословие есть смерть души» (авва Ор); что «пристрастие недальновидно, а ненависть и вовсе ничего не видит» (Исидор Пелусиот); что «говорить много, хотя бы и хорошего, – это уподобляться двери в бане, часто отворяемой и выпускающей пар»; что «питающий в себе привычку – то же, что человек, дающий пищу огню» (Исаак Сирин).

Настоящий труд – выборки из всех пяти томов Добротолюбия – возник по милости Божией трудами настоятеля Казанско-Богородицкого мужского монастыря в г. Харбине, отца архимандрита Ювеналия.

Отец Ювеналий совершил прекрасное и душеспасительное дело, собрав для всех доступного издания перлы Добротолюбия. Христианскому православному обществу остается апостольски продлить труд о. Ювеналия – сделать этот томик Добротолюбия постоянным спутником жизни всякой души христианской.

ВЕРА В БОГА

Блаж. Диадох

– Любящий Бога и верует искренно, и дела веры совершает преподобно. Верующий же только, а не пребывающий в любви и самой той веры, которую кажется имеющим, не имеет. Он верует с некою легкостью ума, не нося в себе действенного отвеса (устанавливающего его на едином) преславной любви. Только вера, действующая любовью , есть великая главизна добродетелей (Гал. 5, 6).

– Исследующий глубину веры обуревается волнами помышлений, а созерцающий ее в простосердечном расположении наслаждается сладостною внутреннею тишиною. Глубина веры, будучи водою забвения, не терпит, чтобы в нее смотрели или узревали любопытными помышлениями.

Преп. Максим Исповедник

– Без веры, надежды и любви как из худого ничто в конец не истребляется, так и из доброго ничего совершенно не устанавливается в нас. Вера убеждает боримый ум прибегать к Богу и возбуждает его к дерзновению уверением в готовности для него всяких духовных орудий; надежда бывает для него не обманчивою поручительницею за Божественную помощь, обещая истребление противных сил, а любовь соделывает его неудобоотторжимым от родственного сочетания с Божественным, даже и во время самой брани, прилепляя всю силу его расположения к вожделению Божественного.

– Вера утешает боримый ум, воодушевляя его несомненностью в помощи; надежда, пред очи представляя уверованную помощь, отражает нападение сопротивоборцев; а любовь делает мертвым (или бездейственным) для боголюбивого ума приражение врагов, совершенно обессиливая его вожделенным устремлением к Богу – Слепую имеет веру тот, кто по вере не исполняет заповедей Божиих. Ибо, если заповеди Божий есть свет, то явно, что без Божественного света остается тот, кто не исполняет Божиих заповедей, нося голословное, а не истинное Божественное звание.

Преп. Симеон Новый Богослов

– Вера есть – быть готову умереть Христа ради за заповедь Его, в убеждении, что такая смерть приносит жизнь; нищету вменяет в богатство; худость и ничтожество – в истинную славу и знаменитость; и, в то время, как ничего не имеется, быть уверену, что всем обладаешь; особенно же она есть стяжание неисследимого богатства познания Христа и взирание на все видимое, как на прах или дым.

– Вера во Христа есть не то только, чтобы небречь о приятностях жизни, но и то, чтобы терпеливо и благодушно переносить всякое находящее искушение: в печалях, скорбях, неприятных случайностях – пока возблаговолит Бог призреть на нас, подражая пророку Давиду, который говорит: Т ерпя потерпех Господа, и внят ми (Пс. 39, 1), т.е., терпя скорби, я уповал (надеялся), что Господь поможет мне; почему Господь, видя, что я, не колеблясь, чаю помощи от Него, призрел на меня и явил мне милость Свою.

– Вера во Христа, истинного Бога, рождает желание вечных благ и страх мучений; желание же сих благ и страх мук приводит к строгому исполнению заповедей; а строгое исполнение заповедей научает людей глубокому сознанию своей немощности; это сознание истинной немощности нашей рождает память о смерти; кто же возымел сию память сожительницею себе, тот приболезненно взыщет узнать, каково будет ему по исходе и удалении из сей жизни.

Свв. Каллист и Игнатий

– Поелику всех благ или нравственных доброт начало, средина и конец, если хочешь, хороводитель и главарь, есть вера, надежда и любовь – сия триплетенная и боготканная вервь – паче же всех – любовь, потому что Бог любы есть (1 Ин. 4, 8), то неправедно не восполнить ими, что еще не достает в настоящем сочинении; тем паче, что, по св. Исааку, "завершение плодов Святого Духа тогда бывает, когда кто сподобляется совершенной любви". Святой Иоанн Лествичник пишет: "Ныне же пребывают три сии, все теснейшим союзом связующиеся и держащиеся в нем: вера, надежда, и любы, больше же всех любы, ибо ею именуется Бог (1 Кор. 13; 1 Ин. 4). По моему разумению, первая из них есть луч, вторая – свет, а третья – круг; все же они одно суть сияние и один блеск. Первая все может уверить и устроить; вторую милость Божия окружает и делает непостыдною; третья – никогда не падает, не перестает тещи и уязвленному ею не дает почить от блаженного упоения".

Читать дальше