Дмитрий К.: Записки Смертника

- Это не может быть случайностью, - сказал про себя странник.

Осторожно достав страницу за страницей, он аккуратно сложил их в стопку.

Каждая страница, с обеих сторон была исписана мелким почерком, на языке не

свойственном настоящему. Разведя огонь для лучшего освещения, он принялся читать

страницу за страницей, которые возможно могли дать ему ответ на мучавший его

вопрос.

****************

( Справа вверху было написано название, “Записка Смертника”). Странник,

осторожно взяв желтоватый лист бумаги, начал читать его, но он неожиданно

рассыпался в руках. Он не мог себе позволить, чтобы так исчез шанс на мучавший его

вопрос. Осторожно достав флягу из рюкзака, он смочил следующую страницу, с

надеждой, что она будет менее хрупкой, нежели прошлая. Страница стала влажной, а

чернила начали течь, однако не настолько, чтобы их нельзя было читать.

Если все, что случилось со мной правда, и ты читаешь эти строки, значит, я тот,

кем вижу себя. Значит, ты узнаешь мою историю во всех подробностях. Я пытался

написать абсолютно все, что смог воспроизвести в своей памяти, поэтому прошу

прощения, если иногда мои слова не свойственны твоему времени, в котором ты сейчас.

Прости меня за плохой почерк, язык написания, ведь я скитался недели, только чтобы

раздобыть ручку, которой собираюсь тебе поведать историю.

(С этих слов, началась история “Смертника”.)

Я никогда не думал, что судьба может преподнести мне подарок, от которого

кардинально измениться моя жизнь. Я никогда не думал, что моя история может дойти до

логического конца. Я никогда не думал, что буду сидеть в старой лачуге где-то в лесу и

писать свою историю на тысячах страницах. Два часа назад, я думал, как назвать этот акт

действия? Я начал склоняться к версии “Записка Смертника”, иначе просто не назвать.

Впрочем, ты сам узнаешь о моих красивых, и в тоже время страшных событиях.

Все это уже не может продолжаться дальше. Как сказал однажды Уильям Шекспир,

“Все влюбленные клянутся исполнить больше, чем могут, и не исполняют даже то, что им

под силу”. Шекспир прав, мы даже не остались друзьями, хотя, мы обещали сделать это, но моя любовь от этого к ней не ослабла. Я знаю, что она любит меня, но она не хочет

мучиться от боли, быть не вместе. Я иду в долгий путь только для того, чтобы вернуть ее

сердце, любовь к себе, и не важно, как я буду это делать, но я верну ее, пусть даже, я убью

сотни или тысячи безвинных людей, ведь меня уже не волнуют их грешные души.

Глава I.

23 декабря, 1997 год.

- Майк, ты где? Ты знаешь, что опаздываешь уже больше, чем на три часа?

Ответь срочно, черт тебя возьми.

- Прости Джейн. Я знаю, что опаздываю, но у меня возникли некоторые

проблемы, поэтому пришлось задержаться. Жди меня, буду через полчаса. Скажи

маме, что со мной все хорошо.

Обычно, обратная дорога до дома занимает у меня чуть больше получаса, если я

беру автобус. Минут двадцать, если беру скайтрейн. Поэтому чаще всего я беру

скайтрейн, из-за его бешеной скорости, а также панорамной поездки, ведь только с него

можно увидеть красивейшие горы Ванкувера, от которых редко можно оторвать глаза. Но, к сожалению, из-за плотного тумана окутавшего великие скалистые горы, я не мог

насладиться их красотой, которая обычно поднимала мне настроение. Туман еще до

своего появления в Ванкувере ознаменовал приход мощнейшего ливня, под которым я

пробыл неизвестное количество часов.

- Майк, с тобой точно все хорошо? Мама.

Моя мама слишком сильно волнуется за меня, от того, частые “СМС”, сообщения

приводят меня в состояние повышенной агрессии. В последнее время, я стал слишком

агрессивным. Хотя, как я могу утверждать о том, кем являлся в последнее время, ведь я

даже не помню вчерашнего дня! Я знаю смысл моих слов тяжело понять, но, это стоит

выслушать хотя бы потому, что это действительно странно.

Я оказался в месте, которое даже не узнал. Нет не из-за сильного тумана, от

которого даже не был в состоянии видеть свои ноги. Я просто не помнил, как оказался в

этом месте. Я чувствовал ощущение потери чего-то очень близкого мне. Было слишком

тихо, чтобы сделать первый шаг, чтобы нарушить эту убийственную тишину. Впрочем,

первый шаг пришелся под сопроводившие крики издалека. Я был слишком напуган,