инвестиции» и «Акционерные войны». Переиздание книги
осуществлено во многом благодаря участию Татьяны
Третьяковой, Константина Нестерова, Виталия Фейгина и
Александра Комарова.
Но особую признательность автор выражает тем, кто
оказался в самой гуще событий, кто заплатил за это своим
здоровьем, а порой и жизнью, и чей опыт стал опытом
автора и изложен сейчас на страницах этой книги.
Пролог
Бывший хозяин кабинета был бледен.
Последний раз накануне вечером он, закрывая
дверь, на которой красовалась табличка
«Генеральный директор Колобков Л. В.», даже
представить себе не мог, что кто-то вместо него
войдет в кабинет и начнет здесь распоряжаться.
Леонид Васильевич за прошедшие семь лет
настолько привык к тому, что на фабрике только он
хозяин, а остальные лишь следуют его указаниям,
что даже тогда, когда главный инженер захотел
продать ему акции фабрики, не стал выкладывать
деньги, а решил, что тот никуда не денется, тем
более, что у Леонида Васильевича наступал срок
последнего платежа за строящуюся квартиру и
лишних денег совсем не было.
Теперь он вошел в кабинет директора, но
остался стоять у самых дверей. Вроде все было как
прежде, все вещи, которые каждый день встречали
хозяина, лежали на своих местах, только теперь
кабинет этот стал чужим, и вещи стали чужими, и
Леонид Васильевич робел сделать еще один шаг по
направлению к столу, за которым сидел чужой
человек, сидел в его кресле так, как будто оно стало
его собственным.
*
Вы понимаете, что это незаконно? — сказал
Леонид Васильевич заранее заготовленную им
фразу.
*
Пожалуйста, вот протокол внеочередного со-
*
Пролог • 13
брания акционеров, — вместо ответа сказал ему
другой мужчина, сидевший в кресле у стены
кабинета и, поднявшись, протянул бывшему
директору два листа с текстом, отпечатанным на
принтере.
Леонид Васильевич взял протокол в руки, но
руки предательски дрожали, и читать бумагу стоя
было тяжело.
— Можно я сяду? — зачем-то спросил он у ново
го директора.
Тот ответил:
— Конечно, конечно, — но не сумел скрыть до
вольной усмешки от замеченной растерянности Лео
нида Васильевича, отчего теперь уже бывший
дирек
тор почувствовал жгучий стыд за самого себя и его
обширная лысина покрылась мелкими капельками
пота.
На бумаге были указаны цифры, но за цифрами
стояли конкретные люди, а Леонида Васильевича
сейчас интересовали не цифры, а они, люди,
которые его предали, которые продали и свои акции
и его, отца родного для коллектива трудового, как
любил шутить Леонид Васильевич под
одобрительные улыбки своего женского, в
основном, коллектива.
— Может быть Вам перечислить, чьи именно ак
ции участвовали в этом собрании? — новый дирек
тор как будто угадал незаданный вопрос.
Леонид Васильевич кивнул в ответ, и тот по
памяти начал перечислять акционеров, количество
акций, которые у них были, и которые эти
акционеры то ли продали ему, то ли передали по
доверенности. Запомнить, а, тем более, подсчитать
это в уме было невозможно.
Мужчина, ранее передававший бывшему
генеральному директору протокол собрания, на этот
раз подвинул к нему калькулятор и положил на стол
чистый лист
14 • Акционер против акционерного общества
бумаги. Леонид Васильевич взял предложенный
калькулятор и начал складывать цифры. Закончив
сложение, он нажал на калькуляторе клавишу
деления и набрал знакомое число общего
количества акций фабрики. Калькулятор
предательски показывал 0.516, что означало 51.6
процента. Это было больше половины. Это был
финал.
*
Но ваше собрание незаконное, — попробовал
возразить Леонид Васильевич, вытирая лоб и
лысину носовым платком.
*
Пожалуйста, обращайтесь в суд, — спокойно
ответил ему предупредительный мужчина. Новый
генеральный директор молчал и наблюдал за
происходящим с легкой полуулыбкой.
*
Вы совершили захват предприятия. Это же
самоуправство.
*
Пожалуйста, обращайтесь в милицию или в
прокуратуру, — последовал такой же спокойный
ответ.
Леонид Васильевич понял, что ему их не
переспорить. Помимо численного превосходства (а
за дверью стояли еще три крепких паренька в
пятнистой униформе), захватчики хорошо
подготовились, его приход в этот кабинет ничего не
Читать дальше
