Катарина Валентэ - сказка

-Вы назвали меня по имени.

-Это лишь крупица того, что мне известно.

-Но тогда вам должно быть известно особое место на острове, откуда путь к Темнице будет совпадать с течением и окажется простым и коротким.

-Конечно известно. Но я тебе его не покажу.

-Но почему?

Мистер Атлас снова нахмурился и фыркнул на свой излюбленный манер.

-Все мы чьи-то слуги, - произнес он подавленно.

Сентябрь живо представила своих друзей, томящихся в сырой, ужасной темнице, и сердце пронзила сильная боль. Она сжала кулаки и воскликнула:

-Но это не честно! У меня получилось бы доставить ей эту дурацкую штуку за семь дней, если бы она постоянно не вмешивалась!

-Сентябрь, цыпа моя, овечка моя, еще ни разу семь дней не были семью днями. Тремя, восемью, одним, - любым количеством дней, которые ей требовались. Если ей нужно, чтобы ты оказалась в Одинокой Темнице, - значит таков ее замысел, и тебе с него не сойти. И по-моему, - он оглядел медный гаечный ключ, - она предусмотрела дельце там для тебя и твоего клинка. Ну здравствуй, старина! Надо же, вот мы снова встретились. И надо же, где, - посреди снегов и вьюг.

-Вы знакомы… с моим гаечным ключом?

-Ну конечно, я с ним знаком. Правда в дни нашего знакомства он не выглядел гаечным ключом, но на то и друзья, чтобы узнавать друг друга в любых одеждах.

-Но какой же тогда смысл гнать меня таким путем до своей жуткой старой Темницы? Ведь гаечный ключ был уже у меня, когда появились львы! Пусть его бы забрали, а нас оставили в покое!

-Пойми, Сентябрь, такие вещи живут своим ритмом. Пути их бессмысленно осуждать. Меч, вложивший себя в руки избранника, не утратит своей остроты, ловкости и крепости только в его руках. Какими бы сильными не были руки Маркизы, она не имеет права прикасаться к нему. Потому что ты его избранник. Ты дала ему жизнь и форму. И предназначение.

-Как это утомительно, Мистер Атлас. Я так устала, что даже сама от себя не ожидала.

-А так всегда и бывает, - снова фыркнув, сказал старик. Он снисходительно посмотрел на девочку. Потом поставил роспись под последним своим рисунком на пергаменте.

Сентябрь отвернулась от мольберта и, тяжело ступая, направилась к двери. Повернув массивную ручку, она дождалась, когда завершит свой хрип и скрежет потайная щеколда, потянула дверь на себя, - и крики чаек ворвались в хижину. Удивившись, девочка не понимающим взглядом уставилась на прибрежную полосу, уходящую вдаль, и яркое искрящееся море. Волны набегали на серебристый пляж, так же разбиваясь о берег и пенясь, как это было на том, другом пляже, с которого всё началось; правда здесь монеты, ожерелья, короны и длинные блестящие скипетры, диадемы, инкрустированные жемчугом и подсвечники с хрустальными плафонами, слитки и блюда были серебряные. Но море – Опасное и Несговорчивое , напомнила себе девочка, - было знакомого фиалкового-зеленого оттенка.

-Если карта, это предмет, ведущий тебя туда, куда ты направляешься, - без тени задумчивости произнес Мистер Атлас, - то что тогда карта?

-Меч. – не отрывая глаз от волнистой поверхности моря, прошептала Сентябрь. – Кто владел им до меня?

-Неужели не догадываешься. Мэллоу, Моя Дама.

-И чем он был в ее руках?

Прежде чем ответить, - так трепетно и печально, - Мистер Атлас покосился на кружку, немного наклонив голову, и допил остатки брэнди одним глотком.

-Иглою.

Сентябрь переступила порог. Серебряные монетки пляжа бренькнули под ее ногами.

Течение, о котором говорил Мистер Атлас, выделялось на фоне волн темными фиолетовыми струями у самого дна. Они двигались прочь от берега и, наверняка, были холодны, - однако, сколько бы не храбрилась Сентябрь, (перед собой в первую очередь) путь вплавь вокруг Королевства Фей был ей не по силам. Безуспешно она вглядывалась вдаль в надежде обнаружить останки разбившегося корабля или брошенного плота. Пляж был пуст. Вот так, всего одна лодка способна перечеркнуть все ее усилия, весь тот долгий путь, что был проделан, - и еще сделать страдания ее друзей бесконечными. Страшно было представить, какой ужас наводило это темное место на Субботу, - который всегда боялся оказаться в ловушке и под замком. И какого же размера должна быть камера, чтобы поместить туда Дола, - ее чудовище, ее милого огромного Виверна?!