Шимун Обедин - Фабрика уродов

- Я полагал, его руке более привычен прямой клинок. Шпага, - он произнес слово на уранийском языке. - Кажется, они так называют свое оружие? Светлокожие предпочитают колоть, а не рубить.

- Со шпагой он будет упражняться после обеда.

- Он упражняется дважды в день с разным оружием? – эмир, наконец, позволил себе повернуться и внимательно посмотрел на Главного-над-Шептунами.

Бата немедленно переломился в поясе, подметая длинными рукавами одежд мозаичный пол дворца владыки.

- Трижды, пресветлый эмир, – сказал он, выпрямившись. – Вечером приходит очередь копья. Кроме этого он с утра пробегает четыре лиги и дважды переплывает озеро Хаши, а также упражняется в своих палатах с грузами. Люди говорят, в его жилах кипит кровь дэвов – она не дает ему успокоиться и перевести дух.

- Человеку нужен веский повод, чтобы так истязать свое тело, - не скрывая удивления, покачал головой эмир Юзух.

- Он не истязает, но упражняет его. Готовится убивать.

- Кого же?

На короткое мгновение бесстрастное лицо Баты Мягкоголосого оживилось: пухлые губы евнуха тронула зловещая, почти змеиная ухмылка.

- Любого, на кого ты пожелаешь его спустить, пресветлый эмир.

- Он не похож на цепного пса, – покачал головой владыка Варкаташа. – Скорее на горного льва.

- И, тем не менее, у вас есть кость, ради которой чужак будет плясать на задних лапах. Точнее, костяная статуэтка – точеная и прекрасная. Способная сделать честь любому гарему. Пришло время напомнить ему об этом.

Бата вновь склонился в поклоне, одновременно протягивая своему повелителю кусок ярко-оранжевой материи. Больше всего он напоминал одну из тех ярких лент, которыми украшали свои волосы бесстыдные женщины севера и запада.

- Он так мало помнит о своем прошлом, что даже тени напоминания будет очень много, – губы евнуха растянулись в улыбке.

- Кость, говоришь. Но есть ли она у меня? – задумчиво пробормотал Владыка Варкаташа.

- Какая разница? – пожал плечами Бата. – Он же этого не знает…

Эмир Юзух принял подношение и отошел от окна, задумчиво комкая ленту в кулаке.

- Что ж, да будет так! Прикажи позвать чужака в мои комнаты…но только пусть сначала ополоснется. Я не выношу, когда эти западные варвары воняют потом!

- Будет исполнено, пресветлый эмир.

Бата отступил к дверям, выкрикнул несколько коротких распоряжений и вновь вернулся к своему повелителю. Эмир Юзух тем временем отошел от окна, опустился в глубокое резное кресло и рассеянно мял в кулаке ленточку. На лице его лежала печать задумчивости.

- Я вновь и вновь обдумываю твое предложение, Бата. И, признаюсь, червь сомнений точит мне сердце … разумно ли мы поступаем, намереваясь отправить свирепого льва туда, где больше подошла бы хитрая ласка? – задумчиво пробормотал эмир Юзух, по привычке поглаживая бороду. – Я верю, что этот варвар умеет убивать, но достанет ли ему умения хитрить и притворяться. Ты сам говоришь, рана на голове серьезно подействовала на него.

- Да, у него есть провалы в памяти, он путает имена и, по собственному признанию, не всегда может вспомнить лица, которые всплывают перед его глазами, - кивнул Бата. – Но, возможно, это к лучшему. Человек, путающий прошлое с настоящим больше других заинтересован в том, чтобы обеспечить ясность хотя бы в будущем. А для него эта ясность наступит только после выполнения вашего задания.

- Но если он попадет в руки моих врагов…

- То будет молчать и умрет. Да и что ему рассказать? Он с трудом вспомнил даже свое имя. Вместе с тем, он умеет приспосабливаться к обстоятельствам. Даже свое пленение он превратил в процесс подготовки. Именно такой нам и нужен: человек, способный действовать по обстоятельствам, проявляя инициативу там где нужно, – зашелестел Бата, улыбаясь своим мыслям. – Человек, которого не знают соглядатаи вашего могущественного брата. Человек, которого нельзя перекупить…

- Купить можно любого, – ворчливо произнес эмир. – Это вопрос цены!

- Трудно купить того, одержим лишь одним желанием, которое известно только вам, и которое только вы можете утолить… - Бата пожал мягкими покатыми плечами. – Наконец, он светел лицом и волосом, и в нем трудно будет опознать нашего эмиссара. У вас не так много преданных агентов, чья наружность не выдает принадлежность Тортар-Эребу. И, главное, я повторю, о нем не знают шептуны Великого султана.

- Но зато знаешь ты. Ты и твои люди! – эмир Юзух иб Уса прищурился. – А ты разве не служишь моему брату, верный Бата? В таком случае, почему пресветлый пребывает в неведении?...