Наталья Поваляева: Снежный ком

— Доброе утро, мадмуазель Дюбуа! — хором выпаливают сестры Амалия и Мари Лебрен, горничные отеля «Снежный ком». Все знают, что Амалия и Мари — старейшие работницы отеля, однако насколько старейшие — точно никто сказать не берется. Такая неосведомленность в коллективе, где все знают всё обо всех — сама по себе подозрительна. Поэтому все считают сестер Лебрен ведьмами, побаиваются и стараются лишний раз не задевать. Все — кроме мадмуазель Дюбуа, которая бесстрашна, как полковая лошадь, и презирает всякие глупые суеверия.

— Доброе, — скорбно поджав губы, молвит в ответ мадмуазель Дюбуа.

— О-о-о, что-то случилось, мадмуазель Дюбуа? — скроив притворно-сочувственные мины, интересуются сестры Лебрен. — Неужели международный суд по правам человека снова отклонил ваш иск о мужском шовинизме, процветающем в Шампери и окрестностях?

Мадмуазель Дюбуа гневно взмахивает книгой регистрации постояльцев, делает глубокий вдох и уже открывает рот, чтобы дать достойный отпор наглым горничным, которых давно уже пора поставить на место, невзирая на их преклонный возраст, как в этот момент из своего кабинета в холл выплывает месье Фернан.

— Вы делаете дыхательную гимнастику, мадмуазель Дюбуа? — спрашивает управляющий. — Что ж, дело неплохое, но всё же я бы предпочел, чтобы вы занимались этим не в рабочее время. Постояльцы, знаете ли, могут неверно всё понять — решат, например, что у вас инфлюэнца, и съедут прочь, от инфекции подальше…

— Месье Фернан! — срываясь на фальцет, вскрикивает мадмуазель Дюбуа и покрывается пятнами цвета молодого божоле. — Я… вы… я давно хотела поставить вам на вид, то есть — пардон, месье! — хотела просить вас, чтобы вы поставили, наконец, на вид этим двум наглым старухам…

— Наглым старухам? — месье Фернан удивленно озирается в поиске «наглых старух» и задерживается взглядом на сестрах Лебрен. Амалия и Мари, в свою очередь, просветленно глядят на управляющего, словно самые прилежные прихожанки — на пастора во время воскресной службы. Заподозрить такие чистые души в наглости может только законченный циник. Чтобы усилить впечатление, Амалия Лебрен приседает в книксене и говорит:

— Доброго утречка вам, господин управляющий! Как поживает ваш милый котик?

— О, он как раз только что откушал анчоусов, — расплываясь в улыбке, молвит месье Фернан. — Бомарше — самый лучший кот в мире! — и с этими словами управляющий исчезает в своем кабинете.

Сестры Лебрен, синхронно показав язык мадмуазель Дюбуа, отправляются в западное крыло отеля, а мадмуазель Дюбуа, оставив, наконец, в покое регистрационную книгу, мысленно представляет себе следующую картину. Снежная лавина, какой не припомнят старожилы кантона Вале, низвергается с альпийской вершины, сметая всё на своем пути, и накрывает отель «Снежный ком». С треском проваливается крыша, вылетают окна, складываются, как картонные, прочные кирпичные перекрытия… Постояльцы и работники отеля мечутся и кричат, моля небеса о спасении. Но выжить суждено будет не всем! Когда подоспеют бравые спасатели, выяснится, что — увы! — месье Фернан и сестры Лебрен до этой счастливой минуты не дотянули. И куда-то подевался кот Бомарше…

Завершив это катастрофическое полотно, мадмуазель Дюбуа с удовольствием угощается тминными крендельками из потайного ящичка (о существовании которого знают все, включая слесаря месье Дрика и рассыльного Жюля) и принимается сортировать утреннюю корреспонденцию.

В общем, следует признать, что не всем жителям кантона Вале присуще человеколюбие и истинно швейцарская терпимость к чужим странностям!

— Так, так, посмотрим, — бубнит себе под нос месье Каротт. — А, вот! Отлично, замечательно…

Месье Каротт сосредоточенно водит пальцем по замусоленной странице старой растрепанной книги, силясь запомнить хотя бы три слова подряд, затем, высунув язык, старательно выписывает их ученическим почерком на листе почтовой бумаги.

Поскольку шеф-повар «Снежного кома» не силен в изящной словесности, и даже наоборот — несколько косноязычен от рождения, для сочинения посланий к своей тайной возлюбленной мадмуазель Левуазье он решил обратиться за помощью к книгам. Однако инвентаризация домашней библиотеки месье Каротта показала, что кроме сборников кулинарных рецептов и старинного тома Библии, оставшегося в наследство от прабабушки, иных печатных изданий в распоряжении шеф-повара нет. Так месье Каротт сподобился посетить заведение, которое при иных обстоятельствах вряд ли привлекло бы его внимание, а именно — букинистическую лавку со звучным названием «Альпийский книголюб». Истинную причину своего визита шеф-повар утаил, сказав хозяину лавки, что решил заняться латанием дыр в своем образовании и хочет прикупить себе какую-нибудь книгу, ну, такую — гм, гм — из классики… Хозяин лавки вероломно подсунул месье Каротту растерзанный том из собрания сочинений Оноре де Бальзака, который уже и не чаял продать и думал пустить на растопку камина. В томе помещался роман «Гобсек», и именно по страницам этого бессмертного произведения в данный момент водит пальцем влюбленный шеф-повар отеля «Снежный ком».