АннА - tmp0

- У тебя на лице выражение изголодавшейся самочки, — заметил он. — И ты называла меня сексуальным демоном.

- Прошу прощения.

- Можешь не извиняться.

Мысленно вернувшись к более ранним событиям, я заметила:

- Наверное, Арнольдо теперь думает обо мне плохо.

Гидеон выгнул темную бровь:

- Ну ты даешь! Вид изголодавшейся самочки, а думает при этом, оказывается, об Арнольдо. Мне что, нужно и ему задницу надрать?

- Нет, черт возьми! Я об этом заговорила, чтобы отвлечь нас обоих от секса, ну и вообще, нужно же это прояснить.

- Я с ним поговорю.

- Думаю, это стоило бы сделать мне.

Голубые глаза Гидеона уставились на меня с удивлением.

- И что бы ты ему сказала?

- Что он прав. Я тебя не заслуживаю и надурила выше крыши. Но я безумно тебя люблю и хотела бы получить шанс доказать вам обоим, что я именно то, что тебе нужно.

- Ангел, да если бы я нуждался в тебе еще больше, то просто не смог бы функционировать. — Он поднес мою руку к губам, чтобы поцеловать кончики пальцев. — И мне дела нет до того, что там думает кто-то еще. Мы уловили собственный ритм, и это работает на нас.

- Точно ли это работает на тебя? — Я взяла с кофейного столика бутылку холодного чая и отпила глоток. — Я знаю, что это тебя опустошает. Ты вообще думаешь о том, что это слишком сильно и слишком болезненно?

- Ты ведь понимаешь, на какие мысли наводят оба эти слова, верно?

- О господи! — Я залилась смехом. — Ты ужасен.

Его глаза сверкнули удивлением.

- Обычно ты говоришь нечто иное.

Покачав головой, я вернулась к еде.

- Я лучше буду ругаться с тобой, ангел, чем смеяться с кем-нибудь другим.

«Господи».

Мне потребовалась минута, чтобы прожевать и проглотить последний кусок.

- Знаешь... я безумно тебя люблю.

- Да, знаю, — улыбнулся он.

***

После того как мы помыли посуду, я бросила губку в раковину и объявила:

- Мне нужно позвонить папе, я всегда разговариваю с ним по субботам.

- Увы, это невозможно, — покачал головой Гидеон. — Придется подождать до понедельника.

- Как? Почему?

Он взялся руками за кухонный прилавок по обе стороны от меня.

- Нет телефонов.

- Ты что, серьезно? А как насчет твоего сотового!

Свой я оставила дома перед тем, как поехать на концерт, потому что, во-первых, мне некуда было его засунуть, а во-вторых, я не собиралась им пользоваться.

- Он едет обратно в Нью-Йорк в лимузине. И Интернета здесь тоже нет. Еще до нашего приезда я распорядился убрать модемы и телефоны.

Я просто онемела. При его высочайшем уровне полномочий и ответственности изолировать себя от внешних контактов на все выходные казалось... невероятным.

- Вау! И когда, хотелось бы знать, ты в последний раз исчезал таким образом с лица земли?

- Хмм... похоже, со мной такого еще не бывало.

- Наверняка по меньшей мере с полдюжины людей ошалевают оттого, что не могут решить какой-нибудь вопрос без тебя.

- Пусть сами разбираются, — небрежно пожал он плечом.

Во мне всколыхнулась волна удовольствия.

- Так, получается, ты весь в моем распоряжении?

- Полностью. — Его губы изогнулись в плотоядной улыбке. — И что, ангел мой, ты собираешься со мной делать?

Я, вне себя от счастья, улыбнулась в ответ:

- Уверена, уж что-нибудь, да придумаю.

***

Для начала мы отправились прогуляться по берегу. Я надела пижамные штаны Гидеона, которые закатала и свою белую майку, в которой выглядела отпадно, потому что мой бюстгальтер преспокойно катил обратно в Нью-Йорк за компанию с сотовым телефоном Гидеона.

- Я умер и вознесся на небеса, - заявил он, глядя на мою грудь, в то время как мы шли вдоль кромки воды. — Туда, где все мои самые шальные мечты, самые сумасбродные фантазии полностью сбываются.

Я толкнула его плечом:

- Как тебе удается за один час побывать и лирически настроенным романтиком, и сущим дикарем?

- А это один из моих многочисленных талантов. — Его взгляд снова упал на мои соски, обтянутые тонкой, обдуваемой океанским бризом тканью, и он сжал мою руку с несказанно счастливым вздохом. — Я на небесах, ангел. Не может быть ничего лучше.

Возражений у меня не нашлось. Берег был прекрасен первозданной красотой, чем напоминал мне мужчину, чью руку я держала в своей. Шум прибоя и крики чаек рождали уникальное чувство умиротворения. Вода холодила босые ноги, ветер сдувал волосы на лицо. Я уже очень давно не чувствовала себя так здорово и была благодарна Гидеону за то, что он додумался избавить нас от общества, чтобы дать насладиться друг другом. Лучше всего нам было вместе, когда мы были одни.