Свободин А.П. - В мире актеров

Наука терпения приносит плоды!

И все-таки не было у нее в "Современнике" настоящего успеха до Оливии из "Двенадцатой ночи" Шекспира. Тут оказалась она сильной равноправной участницей дуэли с Мариной Нееловой. Тут пришли к ней свобода и уверенность и вернулось вахтанговское озорство. "Затуманенный взор мадонн" требовался когда-то для ее Офелии, здесь средневековый поворот фигуры – живот впереди

– создавал ироническую линию роли.

А киносудьба складывалась пестро. Не так-то легко собрать ее роли в столь любимое критиками понятие – "артистическая тема".

Китти в "Анне Карениной" в экранизации А.Зархи. Юная княжна Щербацкая предстала необыкновенно грациозной, трепетной, породистой. Ей удалось передать испуг Китти, ее предчувствие страдания после встречи с Анной. Княжна Мэри в переложенной с французского грузинской комедии "Не горюй". Кроткое существо с двумя косичками. Пускает мыльные пузыри, потом оказывается, что будет мамой.

– Там попала я в окружение блестящих грузинских актеров. Меня поразило, как быстро они притираются друг к другу и создают ансамбль. Это как многоголосное грузинское пение. Серго Закариадзе, Вахтанг Кикабидзе, Софико Чиаурели... Мне повезло.

Фильм "Случай с Полыниным" по повести К.Симонова "Бестолковая". Дуэт с О.Ефремовым. Война. Героиня тонконогая актриса в больших валенках, одетых на шелковые чулки. Зябнет, кутается, никак не может приспособиться. Порой словно вопрос "маленькой княгини" светился в ее глазах.

Женщины, обладающие зыбким внутренним изяществом, отнюдь не демонстрирующим себя, женщины, уже отпившие из чаши испытаний, удавались ей лучше. Красота не давила ее, как это порой случается с юными богинями экрана.

– Вы чувствовали себя когда-нибудь красивой актрисой? Было ли у вас то, что кто-то из классиков назвал" бременем красоты"?

Скорее мне это все время давали почувствовать режиссеры. Если в сценарии говорилось "ее глаза его поразили", — считалось, что сценарий надо послать мне.

Кинематографический калейдоскоп. Ритм вальса сменялся аритмией, После фильма "Человек на своем месте" (никакая чертежница Клара) она решает больше не сниматься в кино. По-видимому, это был один из труднейших эпизодов борьбы за свое артистическое "я", и отказ от кинокарьеры означал победу.

Но актер кино живет и не зависимой от своей воли второй жизнью. Образ актрисы, образ Анастасии Вертинской укоренился в зрительских душах. В мозаике индивидуальностей, что складывается в сознании зрителей, ей уже принадлежит четко обозначенное, ее место. Неповторимое цветовое пятно. Это место не может занять другая актриса. Анастасия Вертинская ассоциируется с необходимым и прекрасным типом женского характера, женской красоты. Ее "нездешность" стала житейски узнаваема. Так внезапно узнают на улице в прохожей свою мечту. Ее хрупкость, ее мелодия звучат и по-детски наивно и по-взрослому печально и мужественно. Но в то время, когда все это происходило в ее второй, уже не принадлежавшей ей жизни, или, если вспомнить образ из знаменитой шварцевской пьесы, когда все это происходило с ее "тенью", самой ее в кинематографе становилось все меньше.

Но, как говорит древняя восточная пословица, случай всегда приходит на помощь тому, кто борется до конца.

Михаил Козаков предложил ей роль Монны в телефильме "Безымянная звезда". Не знаю, вспоминались ли им первые туры их беззаботного вальса в "Человеке-амфибии", где Козаков был элегантным злодеем Зуритой, но здесь они почувствовали себя дебютантами в своей другой, новой, зрелой артистической жизни. Один как режиссер полнометражного фильма, другая как исполнительница главной роли. И все, что было накоплено и тем и другой за годы работы в "Современнике", и все, что было пережито на съемочных площадках, вложено было в эту работу.

Козаков снимал по порядку, то есть в последовательности сюжета (это неслыханная творческая роскошь, в кинематографе так не бывает!). Он создал атмосферу неспешного обдумывания того, что уже снято. Это было похоже на нормальный театральный процесс, и актриса могла корректировать будущие сцены и предлагать свои решения.

Все, что было рассыпано в ее героинях, счастливо соединилось в Монне. Ее прошлая жизнь незадачливой и внутренне вялой Манон Леско из столичного отеля. И взрыв надежды на любовь и простую женскую долю, которая и есть счастье. И вера ее, что она сумеет, уже сумела перешагнуть, отрешиться, вернуться. крах всех ее надежд, атрофия воли. Все это она сумела рассказать на экране. Она сыграла уверенно и разнообразно. Теперь она не только не боялась быть некрасивой, этого она и прежде не опасалась, теперь она не боялась быть красивой на экране! Все шло в дело легко, радостно и осмысленно.