Соколова Е.Е. - 13 диалогов о психологии

С: Я вижу, у Гельмгольца понимание бессознательного уже более позитивно, поскольку он начинает говорить о бессознательном не как о “смутно” осознанном, а как о том особом механизме конкретного психического процесса, который может быть вообще никогда не осознан, но который, тем не менее, оказывает существенное влияние на протекание психических процессов в сознании.

А.: Я думаю, можно так сказать. Но особенно сильно эта линия на “позитивное” истолкование бессознательного как особого мира, таинственного и пугающего, проявилась в медицинской, главным образом психиатрической, практике. Эта линия разработки проблемы бессознательного, как мы говорили вначале, уходит вглубь веков, до поры до времени мало пересекаясь с философской линией разработки той же проблемы, особенно в Европе. Более подробно данный вопрос освещен в книге французских исследователей психоанализа Леона Шертока и Раймона де Соссюра [6]. В ней речь идет главным образом о европейской психотерапии XVIII— XIX веков, в центре внимания которой были три аспекта бессознательного: сновидения, состояния сомнамбулизма и роль бессознательного в возникновении болезненных симптомов. С: Поподробнее, пожалуйста.

А.: Здесь я только поясню, что имеется в виду в данной книге под словом “сомнамбулизм”. Сомнамбулизмом называется одна из глубочайших стадий гипнотического состояния, после которого пациент, будучи пробужденным, как правило, ничего не помнит из того, что с ним происходило; однако, если ему в состоянии гипнотического сна внушить

Роль 3. Фрейда в разработке проблемы бессознательного 295

нечто, например, выполнить какое-нибудь действие, он после пробуждения выполняет его, не понимая, почему он это делает. Иногда же он пытается объяснить окружающим, а скорее всего, самому себе происходящее с ним какими-то рациональными причинами. Вот пример подобного рода из гипнотической практики психиатрической школы в Нанси (Франция), которая оказала большое влияние на Фрейда (об этом мы еще будем говорить). Л. Шерток, Р. Соссюр: Молодая женщина, больная истерией, демонстрировалась на заседании Медицинского общества. Во сне ей был дан такой приказ: после пробуждения снять стеклянный колпак с газового светильника, висевшего над столом, положить его в карман и унести с собой. По пробуждении она робко приблизилась к столу и была, повидимому, смущена обращенными на нее взглядами, а затем, немного поколебавшись, встала коленями на стол. Она оставалась в таком положении минуты две, очень этого стыдясь и глядя вокруг то на одного, то на другого, затем посмотрела на предмет, который она должна была достать, потянулась к нему рукой, отдернула руку, затем быстро сняла стеклянный колпак, положила его в карман и поспешно удалилась. Она согласилась вернуть предмет, только выйдя из комнаты [6, с. 210-211].

А.: Что касается сновидений и роли бессознательного в образовании болезненных симптомов, то мы обратимся к этим проблемам несколько позже, когда будем рассматривать творчество самого Фрейда.

С: Что же получается: до Фрейда существовала, с одной стороны, мощная философская линия развития проблемы бессознательного, с другой стороны — линия практической разработки этой же проблемы. Так что же тогда сделал Фрейд?

А.: Действительно, этот вопрос один из самых интересных. Вот что пишет по этому поводу

современный знаток психоанализа.

Роль 3. Фрейда в разработке проблемы бессознательного

В.М. Лейбин: К моменту создания психоаналитического учения представления о бессознательном имели широкое хождение как среди философов, так и среди медиков.

296

Диалог 7. Яи Оно

Поэтому нет ничего удивительного в том, что Фрейд обратился к осмыслению этой проблематики. Скорее удивляет другое, а именно то, что многие психоаналитики стали рассматривать Фрейда как ученого, которому принадлежит приоритет в открытии бессознательного. Да и сам основатель психоанализа не прочь был выступить в роли человека, совершившего коперниковский переворот в науке. Однако, как показывает историко-философский анализ, Фрейду не принадлежит приоритет ни в постановке проблемы бессознательного, ни в выдвижении целого ряда идей, на основе которых был создан психоанализ [3, с. 63].

С: Так что же все-таки Фрейд внес нового в развитие проблемы бессознательного? В.М. Лейбин: Еще Бэкон подчеркивал, что вопрос о новизне не является столь простым, как это может показаться на первый взгляд. Недаром бытует мнение, согласно которому новое — это хорошо забытое старое… Дело не в том, кто первый в истории философии и науки ввел какое-либо новое понятие, выдвинул оригинальную идею или предложил своеобразные постулаты и эвристические схемы. Более важно, как и каким образом новое понятие, оригинальная идея или комплекс теоретических положений способствовали возникновению нетрадиционного учения, оказавшего заметное влияние на смену парадигм мышления, изменение ценностных ориентации в западной культуре [3, с. 64, 82]. А.: Главное то, что Фрейд заложил основы новой “философии человека”, нового видения и исследования человека, которые коренным образом изменили психологическую науку — да и не только ее. В его творчестве пересеклись философская и медицинская линии разработки проблемы бессознательного. Суть этой новой “парадигмы” в психологии лучше всего выразил хорошо знавший Фрейда писатель Стефан Цвейг.