Томас Пикок - Усадьба Грилла

Мистер Принс не был уверен в том, что она не станет стараться; ему показалось даже, что и сейчас уже она кое-что предпринимает. Моргану он считал неотразимой. Но, поскольку прекрасная соседка его, как представлялось ему, была не вовсе безразлична к предмету разговора, его подивила бесстрастность, с какою она отвечала на его расспросы.

А покуда шел разговор, мистер Принс - уж в который раз - убеждался, что чем более взволнованна его душа, тем больше мадеры может он вместить, не мрача рассудка.

1. ГЛАВА XXVII

ПАМЯТЬ О ЛЮБВИ

II faut avoir aime une fois en sa vie, non pour le moment ou l’on aime, car on n’eprouve alors que des tourments, des regrets, de la jalousie: mais peu a peu ces tourments-la deviennent des souvenirs, qui charment notre arriere saison: . . et quand vous verrez la vieillesse douce, facile et tolerante, vous pourrez dire comme Fontenelle: “L’amour a passe par-la. Scribe. La Vieille {Надо хоть однажды в жизни испытать любовь, не ради времени, когда любишь, ибо тогда не испытываешь ничего, кроме мук, ревности и сожалений; но мало-помалу муки оборачиваются воспоминаньями, которые украшают нашу осень… и если вы видите тихую, покойную, легкую старость, вы можете сказать, как Фонтенель {207}: “Здесь побывала любовь” (Скриб. “Старуха” {208}) (фр.).}.

Мисс Грилл тщательно избегала оставаться с мистером Принсом наедине, чтобы у него не явилось возможности заговорить о запрещенном предмете. Она чувствовала, что избрала единственный верный способ избавиться от мук неопределенности; но ей хотелось услышать и чей-то беспристрастный совет, и она решила довериться хладнокровному сужденью своего друга мисс Тополь, старой девы, однако же хорошо знавшей свет, а потому не откладывая она рассказала ей обо всем, что произошло между нею и мистером Принсом, и спросила, правильно ли она поступает.

Мисс Тополь:

- Да, моя милая, если б я хоть немного надеялась на то, что он сумеет достаточно разобраться в себе, чтобы прийти к желаемому решенью, я бы посоветовала вам дать ему побольше сроку; но мне ясно, что на такое он сам неспособен, а потому, коль скоро он, очевидно, вам дорог, вы избрали самый лучший из открывающихся путей. Он уже не однажды чуть было не объяснился; но это “чуть было” могло бы повторяться без конца и вы бы загубили свою жизнь понапрасну.

Мисс Грилл:

- Ну а вы могли бы так же поступить на моем месте?

Мисс Тополь:

- Нет, милая, наверное, нет. Ибо в очень сходном случае я так не поступила. Отсюда вовсе не следует, что я была права. Напротив, я думаю, это вы правы, а я нет. Вы проявили душевное мужество именно там, где оно более всего потребно.

Мисс Грилл:

- Надеюсь, что я не пробудила в вас горьких воспоминаний?

Мисс Тополь:

- Нет, милая, нет. В воспоминаниях этих нет ничего горького. Мечтания юности, как бы ни оказались они напрасны, сложены из боли и радости. И ради последней терпим мы первую, да что я - терпим? - даже ласкаем в памяти.

Мисс Грилл:

- Судя по тому, что слышала я о вашей былой красоте, и по тому, что я и теперь еще вижу, и при вашей неизменной веселости, я не могу поверить, чтобы вы были несчастливы в любви, как приходится предположить из ваших слов.

Мисс Тополь:

- Нет, милая, я была несчастлива в любви и по глупости на всю жизнь сохранила верность одной идее; и не могла расстаться с этой тенью ради достижимой вещественности.

Мисс Грилл:

- Если это не разбередит старых ран, я хотела бы услышать историю вашу, не из праздного любопытства, но оттого, что речь идет именно о вас.

Мисс Тополь:

- Милая Моргана, тут почти нечего и рассказывать; но я расскажу вам все, как было. Говорят, я была хороша, умна и воспитанна. У меня было много воздыхателей; сердце же мое лежало только к одному, и он тоже, верно, предпочитал меня всем прочим, но только тогда, когда видел. Если бы некий дух повелел ему выбрать жену среди любого сборища женщин, где была бы и я, он, я уверена, выбрал бы меня; но ему нравились все, и он всегда попадал под власть красавицы, случившейся рядом. Он обладал душою возвышенной; обычные развлеченья сверстников были ему чужды; он умел наслаждаться обществом умных и тонких женщин, и одно это общество он ценил. Лишь оно связывало его с жизнью света. Он пропадал на целые недели, блуждал по лесам, взбирался на горы, спускался в долины горных потоков, и единственным спутником его был ньюфаундленд; большой черный пес с белой грудью и белыми лапами, и кончик хвоста тоже белый - прекрасный и добрый пес; как часто я гладила его морду и кормила с руки… Он знал меня, как Боярдо знал Анджелику {*}.

{* Конь Ринальдо; он убежал от хозяина и оттолкнул Сакрипанто копытами.