милена завойчинсквая - дом на перекрестве 102

Барбос не сопротивлялся, только печально вздыхал, и мы пошли в дом. Кормить мне, откровенно говоря, его было нечем. Поэтому беседуя с ним вслух на тему того, что я понятия не имею, чем надо кормить собак по-правильному, а потому пусть ест, что дают, налила ему полную миску супа. Пес, решив, что ему тоже все равно, как уж там по-правильному, суп съел. Ведь явно лучше тарелка супа, чем не украденные куры?

Завершив свое несостоявшееся гуляние приобретением живности, я планы поменяла, и села сортировать изразцы и складывать их них паззл. Все равно нужно ведь это сделать? Вот и будем считать, что у меня выходной. Паззл складывался плохо, не люблю я это дело и не умею. И выходила картинка какая-то непонятная. Не то карта, не то атлас. Но карта чего понять я не могла. Или я что-то не так складываю, или это просто фантазийная картинка. Параллельно я вслух разговаривала с псом, который лег ближе к двери, и настороженно наблюдал за мной.

Перерыв сделала через пару часов, предложив псу помыть его. Сильно настаивать я боялась, а ну как укусит? Делать потом уколы от бешенства мне совсем не хотелось. Пусть их делают сейчас не сорок, а всего три, но и этой радости нам не надо. Посему я разговаривала с псиной осторожно, вежливо, предлагая и ожидая реакции, чтобы в случае его несогласия не огрести. Предложение искупаться было принято благосклонно, так что нагрев воды я выкупала его в тазу во дворе. В процессе мытья на шее у этого барбоса обнаружилась скрученная серебристая проволока, которую я, аккуратно распутав, сняла. Быстро вытерла его тряпками и пустила сохнуть в кухню. Тогда же, сама умирая от страха, что вдруг глупое животное меня укусит и, ласково заговаривая зубы, промыла ему гноящиеся глаза чаем и закапала капли. Так и прошел день. Пес вел себя тихо, ел, что даю, ложился, где говорю, снова вытерпел манипуляции с глазами, и вообще произвел впечатление очень неглупого животного.

На ночь я сначала хотела отправить его спать на крыльце, но потом пожалела и, прогулявшись с ним ненадолго за калитку, оставила в доме. Пусть спит в холле, там пол деревянный, в любом случае лучше, чем на улице. Внимательно выслушав меня, он свернулся калачиком у двери в кухню, а я заняла свое место на раскладушке. С одной стороны, спать сегодня было не так страшно, как в прошлые ночи, все же живая душа рядом. С другой стороны, душу эту я сегодня видела впервые, и что там, в глубине этой бродячей собачьей души, одним богам ведомо. Не сожрал бы меня ночью... С этими оптимистичными мыслями я и заснула.

Проснулась ночью от собственно возгласа. Снилось мне перед этим что-то тягостное, неприятное и, похоже, я во сне разговаривала. Фух. Встряхнув головой, решила сходить попить воды. Резко опустив ноги с раскладушки, я рывком встала. Только вот вместо коврика, постеленного под ноги, ноги ощутили что-то живое и гладкое. Я заорала, это 'живое и гладкое' вскрикнуло, и дернулось из-под моих ног. Остановить свое движение я уже не могла и тоже дернулась. В итоге пролетела вперед и приземлилась на четвереньки, а сзади кто-то сдавленно шипел и шебуршался.

- А-а-а, грабят, - я с воплем метнулась к стене и включила свет. Выругалась и прикрыла глаза рукой.

Глаза к свету сразу привыкнуть не могли, а потому продолжая вопить, я их прикрыла и терла. Со стороны раскладушки донеслись звуки такие же радостные, как и у меня. Судя по всему, этому 'живому' тоже не понравился такой резкий переход от темноты к яркому электрическому свету.

Наконец, проморгавшись, я присмотрелась к нарушителю моего ночного спокойствия и обомлела. Спрятавшись за раскладушку и высунув оттуда голову и плечи, на меня смотрел парнишка лет шестнадцати на вид. Темно-русые, почти серые волосы были неаккуратно подстрижены и торчали во все стороны. Заспанные ошалевшие глаза, светло-карие, скорее даже желтые, смотрели на меня не то в испуге, не то с осторожностью.

Грабитель! Как есть грабитель! Прознал, что живу тут одна, и вломился ночью. А-а-а, еще и насильник! Ишь, уже и разделся! Ну, я тебе сейчас покажу!!! Колония для несовершеннолетних по тебе плачет! Я бочком подобралась к плите и ухватилась за сковородку.

- А ну выходи! - пальцы крепко сжимали ручку сковороды.

- Госпожа, не гневайтесь, - грабитель выходить не торопился, а постарался наоборот, поглубже спрятаться за мою постель. - Я не хотел вас пугать.

- Выходи, сказала! Выходи, а то хуже будет! - чем ему может быть хуже, я не знала. Но меня это не останавливало в моем праведном гневе. Страшно ведь!