Loner-XP - o 7cd5ecbb508da27d

пытались скрывать свои отношения. Но Ориентал - городок маленький, и слухи все равно

поползли. От Дманды один за другим начали отдаляться друзья, и в конце концов обо всем

узнали ее родители. Он - Коул, а она - Коллиер, и это стало более чем веским основанием для

беспокойства. Сначала ее родители еще тешили себя надеждой, что Аманда переживает

период подросткового бунтарства, и старались закрывать на происходящее глаза. Но по

прошествии какого-то времени жизнь у Аманды осложнилась. У нее забрали водительские

права и лишили телефона. Как-то осенью ее изолировали на несколько недель, запретив

выходить из дома по выходным. Доусону путь в их дом был закрыт, и единственный раз, когда отец Аманды разговаривал с ним, он назвал его «рвань подзаборная". Мать Аманды

умоляла ее порвать с ним, а отец к декабрю перестал с ней разговаривать.

Однако враждебность окружающих лишь еще больше сблизила Аманду с Доусоном, и, когда

он на улице предлагал ей свою руку, Аманда крепко сжимала ее, тем самым бросая

окружающим вызов. Но Доусон не был наивен. Что бы Аманда для него ни значила, он всегда

знал, что их время ограниченно, что они как бы берут его взаймы. Казалось, все и вся

ополчились на них. Узнав про Аманду, отец Доусона, всякий раз являясь к нему с

очередными поборами, начал расспрашивать о ней. Никакой угрозы в его тоне вроде бы не

слышалось, но от одного лишь упоминания этим человеком ее имени у Доусона тошнотворно

сосало под ложечкой.

В январе Аманде исполнилось восемнадцать, но, несмотря на крайне отрицательную реакцию

ее родителей на их отношения, они не выгнали ее из дому, хотя дело к этому шло. Аманду к

тому времени уже не волновало, что они там думают, по крайней мере именно так она всегда

говорила Доусону. Иногда после очередной резкой перепалки с родителями она среди ночи

потихоньку через окно своей спальни сбегала из дома и отправлялась к нему в гараж.

Частенько Доусон поджидал ее, а бывало просыпался от того, что она устраивалась с ним

рядом на матрасе, который он себе расстилал на полу в гараже. Иногда они уходили в бухту и

сидели там на нижней ветке старинного дуба, и тогда Доусон обнимал ее за плечи. Луна

высвечивала летающую над водой кефаль, в то время как Аманда дрожащим голосом

пересказывала свои стычки с родителями, но при этом всегда старалась щадить чувства

Доусона. И Доусон ее за это любил, хотя и сам знал, какого мнения о нем ее родители.

Однажды вечером, глядя, как из ее глаз после очередной схватки с ними бегут слезы, он как

можно деликатнее предложил ей расстаться.

- А ты этого хочешь? - срывающимся голосом прошептала она. Доусон, обняв, притянул ее к

себе.

- Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, - так же шепотом ответил он. Аманда прильнула к

нему, склонила на его плечо голову. Он же, держа ее в своих

объятиях, ненавидел себя за то, что родился Коулом.

- Для меня нет большего счастья, чем быть с тобой, - пробормотала она.

Той ночью они впервые занимались любовью. II все двадцать с лишним лет после этого

Доусон глубоко в сердце хранил воспоминания об этой ночи и мог повторить в точности

слова, что говорила ему Аманда.

Приземлившись в Шарлотте, Доусон перекинул сумку и пиджак через плечо и, полный

воспоминаний об их с Амандой последнем лете, зашагал по терминалу, едва замечая

происходящее вокруг. Той весной она получила подтверждение о зачислении в Университет

Дьюка, учиться в котором мечтала с детства. Ожидание близкого отъезда Аманды лишь

усилило их желание проводить как можно больше времени вместе. Они подолгу сидели на

пляже, катались на машине, запуская на всю катушку радио, или просто околачивались в

гараже у Така. Они дали клятву друг другу, что ее отъезд не повлияет на их отношения. Он

будет ездить в Дарем, а она навещать его. Аманда была уверена, что все у них будет по-

прежнему.

Однако у ее родителей были другие планы. Как-то субботним утром, в августе, за неделю с

небольшим до ее отъезда в Дарем, они успели поймать ее до того, как она сбежала к Доусону.

Говорила только мама, но подразумевалось, что отец с ней солидарен.

- Дело зашло слишком далеко, - начала мать на удивление спокойным голосом. - Если ты не

прекратишь видеться с Доусоном, - заявила она, - тебе придется покинуть дом в сентябре и

оплачивать свои счета, а также учебу в университете самостоятельно. Ради чего нам тратить