Максимов Юрий: Христианский квартал

Отец поднёс палец к губам, глаза сверкнули в темноте.

- Да. - прошептала Мария, - Да, папа. Слава Богу!

Донёсся стук в ворота. Громкий. Чтобы в комнатах было слышно, это не рукой надо стучать, а... рукоятью меча, например.

Внутри резко потяжелело. Юнус вытер выступивший на лбу пот.

- Будь здесь. - бросил дочери, прошёл в залу. Сахибы, заслышав стук, поднялись из-за стола и скрылись за пологом, на дворе.

Юнус спрятал кухонный нож в рукав, зашагал следом. Высокий и сутулый топтались у колодца. Не решаются сами ворота открыть - "правильно, всё-таки пока ещё я здесь хозяин".

Он побежал к воротам, тяжело дыша. С тоской вспомнилось, как не стало пять лет назад семьи Яхйи, и десять годов уже, как сменил хозяина дом Петра Ассаля. Мелют, жернова судьбы, мелют... И не очень-то трогало - жаль, конечно, но не убиты ведь, просто в рабстве, в другом городе, может ещё повезло... Да уж, повезло... Проклятый уговор! Лучше бы так, как в Тиннисе...

Остановился у ворот. Вздохнул, отодвигая засов. Скрипнула створка - "теперь уж новые хозяева смажут"...

На улице стоял один из сахибов.

- Позови Абдаллаха и Мусу.

Юнус обернулся во двор, махнул рукой тем, двоим. Они вышли за ворота, новопришедший им что-то буркнул и все трое затопали вниз по улице, даже не попрощавшись с хозяином.

* * *

Долго ждал Юнус, но так и не появился сборщик. Жена и дочь молились в доме, а он всё мерил шагами дворик на солнцепёке, от волнения не находя себе места, то срывая листья с маслины, то сжимая рукоятку ножа. Лишь когда спал зной и Ильяс вернулся домой с базара, везя за собой тележку с тканями, хозяин решился выйти на улицу.

Здесь уже было оживлённо - многие возвращались с базара, ребятня носилась по улицам. Юнус спустился вниз по улице, забежал к брату. Сержис рассказал, что от самого епископа узнал - неожиданно за обедом у резчика Мансура сборщик податей вдруг ни с того, ни с сего онемел, так что и слова не мог выговорить. Через час отъехал из города, теперь ему не до налогов. А вдова Ханна говорит, что видела из окна, что в этот момент по улице будто бы проходил монах с мулом и ребёнком. Остановился он якобы напротив мансуровых ворот и сказал чего-то...

- Ильяс, седлай скорей Огонька, поедешь за город, надо догнать отца Хризостома! Возьми у него Мати, скажи, что всё исправилось, поклонись в пояс. Вот тебе десять дирхемов, если сахибы остановят - откупишься. Что стоишь?

- Что ты, отец? - удивлённо заморгал шестнадцатилетний крепыш, - Мати утонул неделю назад. Четыре дня как похоронили.

- Вот как? - Юнус наморщил лоб и вдруг улыбнулся, - Вот оно, значит, как... Действительно поверили... Ну, значит, так надо. Да. Слава Богу. Слава Богу за всё.

Придёт время, и нагрянет новый сборщик налогов. Два раза в одно дерево молния не бьёт - значит, на кого-то иного выпадет злой жребий. Юнус прикинул, сколько на две тысячи можно выкупить? Если на дорогу ещё накинуть? Троих-то точно... А комнат? Комнат, пожалуй, хватит. А позже, когда Ильяс возмужает, надо бы съездить в Палестину, походить по святым монастырям. Сердце подсказывало, что где-то обязательно встретится родное лицо.

Больше, чем…

В голове гудит колокол. Гигантская пасть, болтающая чугунным языком. Первый вздох, первый смех, первый шаг, первый плач. Игры, забавы, страхи, заботы. Дырки на штанах, костры в парке, ртутные шарики на полу, диснеевские мультики...

Откуда же это началось? Не могу вспомнить. Тысячи образов роятся в голове и проносятся стайками разноцветных рыб... Ночь. Луна. Не могу противиться... Замок. Башня. ...сосредоточиться... Медновласая принцесса с голубыми глазами. Доблестный рыцарь и серый волк. Рыцарь-волк. Волколак.

Книга читает...

* * *

Мне шесть. Запах водки и валокордина, вазы с конфетами. Много конфет. Шоколадных. У стены, в красном ящике застыл человек. Чем-то на деда похож, но не он -- разве у моего деда синие уши?

Взрослые забрали человека в ящике и куда-то ушли. А когда вернулись, сели за стол. Стали чавкать, скрести вилками, звенеть рюмками.

- Дядь Петь, а где дед?

- Умер, Сашок. Семён, наливай!

- Что сделал?

- Ушёл навсегда. Ну, вздрогнули. Пусть земля ему… пухом… ох, Марин, передай-ка огурчика!

- Дядь Петь, а я тоже умру?

- Ещё как! Но -- нескоро. Не думай об этом.

- Дядь Петь, а ты тоже умрёшь?

- Э… Сашок, на вот, конфетку покушай. Поминай деда. Скажи: пусть земля ему будет пухом…

Подумалось: неудобно будет деду по такой земле ходить. А через пару лет мама принесла книжку про Винни-Пуха. Я не стал читать, и забросил её под шкаф.