Ольга МИТЮГИНА - ХРАМ МОРТИС-1. Хранитель Тайного Алтаря

Эет медленно встал.

— Вот я тебе сейчас воткну…

Вампир тоже поднялся.

— Что это вы… имеете в виду? – широко ухмыляясь, провокационно осведомился он.

Но Эету было уже всё равно. Он, не сводя глаз с этой возмутительно довольной физиономии, засучил рукава.

— Вот что имею, – коротко бросил он, – то и введу.

— Извращенец,- Вирлисс, задыхаясь от смеха, выпрыгнул из комнаты.

— Я тебе воткну! Я тебе сейчас так воткну!… Проверить ему хотелось! – и Эет кинулся следом.

Они ворвались в Верхний храм и пронеслись по нему, опрокидывая кадильницы. Эет, окончательно выйдя из себя, огромным прыжком перелетел через вампира, схватил за завязки плаща – и от души врезал в челюсть.

Вирлисс с грохотом полетел через весь зал, собирая по пути столики и стулья.

— Ты что? Совсем с ума сошёл?! – рявкнул он, вскакивая и вытирая кровь из рассечённой губы. Издевательская улыбочка наконец исчезла с его лица.

Эет вздохнул и скрестил руки на груди.

— Как ни странно, ещё нет. Хотя с таким идиотом, как ты, мог бы.

Вирлисс, мрачно покосившись на златокудрого зомби, начал отряхивать полы чёрного плаща.

— Успокоился? – буркнул он.

— Инцидент исчерпан, – кивнул Эет. – Теперь я готов тебя слушать.

Шипя, вампир промакивал тыльной стороной ладони кровь из разбитого рта.

— Я не уверен, что теперь могу говорить…

Эет прошёл через зал, поднимая по дороге опрокинутую мебель.

— А ты развоплотись, – холодновато посоветовал он, садясь в кресло. – А потом снова материализуйся. Как рукой снимет.

Вирлисс смешливо фыркнул – правда, чуть резче, чем обычно.

— О, богиня… Эет, что ж ты нервный-то такой?…

Эет стремительно повернул голову, но в зале уже никого не было: Вир развоплотился.

— Нервный? – зло спросил он у пустоты. – А ты знаешь, что я собирался послать к чёрту Заклятье Подчинения и отправиться тебя спасать, обалдуя? А ты знаешь, чего мне стоит даже ничтожное отклонение от приказа? Ты ж понятия не имеешь, что означает быть зомби и притом иметь свободную волю!…

— Ладно, ладно, – примирительно ответил Вирлисс, материализуясь у колонн балкона. – Извини, что сомневался в тебе. Просто…

— Просто что? – щелчком пальцев, даже не оборачиваясь, Хранитель возжёг пламя во всех кадильницах.

— Просто ты прирождённый лич, Эт, – вздохнул Вир, проходя в зал. – А я, если честно…

— Что? Никогда их не любил?

— Нет, что значит "не любил"? – Вирлисс пожал плечами. – Просто всегда считал, что им всё безразлично, кроме их науки. Им всё равно, как они выглядят, во что одеты, сыты или нет… И люди тоже безразличны.

— Ага, – Эет встал, скрестив руки на груди, и отвернулся к фреске. – А вампирам безразлично всё, кроме их шмоток. И крови, конечно.

— Эт… Ну, Эт… – Вирлисс подошёл и положил руку на плечо. – Ну, прости. Ты мой лучший друг. Я… сам на нервах до сих пор, если честно. И меня переклинило. Прости.

Эет развернулся и крепко сжал Вирлисса в объятьях.

— Богиня… ну какой ты идиот… – прошептал он.

И Вир так же крепко обнял его в ответ.

— Рассказывай! – улыбнулся Эт. – Рассказывай о подарках, о разговоре… рассказывай всё! С ума сойти… у нас в гостях был бог, а мы… – он покачал головой и усмехнулся. – Хороши же мы оба, ничего не скажешь…

— Как я понял, Локи один из старейших богов Асгарда, – вздохнул Вир, отходя за стойку с чайным сервизом, чтобы налить себе чаю. – И если он не хотел, чтобы мы его узнали… – он пожал плечами. – Ты будешь?

— Ага, от чашечки не откажусь, – рассеянно ответил Эет, садясь на своё место. – А в мифах сказано совсем другое…

Вирлисс снова пожал плечами. Подошёл с двумя терракотовыми чашками, от которых тонкими струйками поднимался душистый пар, и отдал одну Эету. И сел в кресло напротив.

— Видишь ли, он родился в том мире, откуда пришла… – он на секунду запнулся, – Мортис. А в нашем – помогал Одину творить Асгард… словом, не перебивай.

Они сидели в освещённом кадильницами зале Верхнего храма, слушали, как воет снаружи метель, пили чай – и Вирлисс негромко рассказывал. Эет временами хмурился, порой улыбался; несколько раз, кажется, собирался прервать – но сдерживался.

Наконец Вир добрался до истории Силинель.

Об её любви, о мести…

И об её муже.

Когда рассказ закончился, в зале воцарилась полная тишина. Только билось пламя на алтаре – так неистово, словно его растревожил ветер. Тени метались по стене, скрывая лик богини.

Оба друга молчали.

И Эет тихо произнёс – совсем не то, что думал услышать Вирлисс: