Admin - ПРЕДЫСТОРИЯ

По бокам от хайлендерского тарча с шипом вместо умбона щиты с гербами Ангуса Ог МакДональда (слева) и Джеймса Дугласа (справа)

Под черепушкой у него тоже кое-что имелось. Из данбарского и фолкеркского поражений он сумел извлечь урок, и в бои с английской армией не ввязывался. Вместо этого он выработал тактику «укуси и беги». Небольшие (численностью до 1000 человек) отрядики на мохнатых и жилистых шотландских пони появлялись из ниоткуда, наносили удар и вновь исчезали без следа, вселяя ужас в сердца врагов. Молниеносные рейды стали точильным камнем, на котором Брюс до бритвенной остроты отточил своё тактическое мастерство.

Герб Джеймса Дугласа. Как видите, в нижней половине уже красуется сердце. История его появления там весьма любопытна. Английский король Эдуард I , умирая, завещал, чтобы его сердце отвезли на Святую Землю, чтобы он хотя бы таким странным образом исполнил давний обет возглавить очередной крестовый поход. Но сыну его было так же наплевать на волю покойного отца, как когда-то отцу было наплевать на него самого. Возможно, Роберт Брюс (который тоже в своё время был вынужден пообещать папе римскому, что выкроит время для участия в крестовом походе, но так и не выкроил) вспомнил завещание умершего врага, находясь сам на смертном одре. Вспомнил и тоже повелел, чтобы его сердце вело христиан в бой с неверными. К счастью, у Брюса был Дуглас. Сэр Джеймс взял сердце Брюса с собой в Испанию, где в бою с маврами швырнул шкатулку с ним в гущу врагов со словами: «Вперёд, храброе сердце, как ты всегда хотело!» И погиб.

Под Баннокбёрном с Брюсом плечом к плечу стояли его верные товарищи, славнейшим из которых был Джеймс «Чёрный» Дуглас, позже прозванный «Добрым» или «Надёжным». К Брюсу он присоединился в возрасте восемнадцати лет (после того, как его отца увезли в Тауэр, а родовые земли отдали Роберту Клиффорду) и быстро завоевал авторитет среди его битых жизнью и англичанами вояк. Отличившись взятием нескольких замков и проявив при этом недюжинную смекалку, Дуглас по праву стал правой рукой короля.

Надгробие вождя из Западного Хайленда с острова Ионы. Ангус Ог мог быть экипирован и вооружён подобным же образом, его присутствие при Баннокбёрне подтверждает Барбор, именуя его « Syre Angus of Ile »

В первый день сражения его конный отряд был глазами и ушами Брюса. На второй день, по Барбору, король доверил ему командование всем четвёртым шотландским подразделением, но более достоверной кажется другая версия: что Дуглас на второй день приказал своим всадникам спешиться, пополнив ряды шилтрона. Когда же стало ясно, что англичане разбиты, он вновь посадил бойцов на лошадей и бросился в погоню за Эдуардом II.

Последний к 1314 году выживший из братьев короля, Эдвард Брюс, на мыслителя не тянул и характерец имел – будь здоров. Взрывоопасная смесь, которая под Баннокбёрном, на диво, никак себя не выказала (возможно, присутствие старшего брата сделало Эдварда кротким, как агнец). Наоборот, своим шилтроном Эдвард руководил разумно и рассудительно. Кто знает, может, действуй он так же умно в Ирландии, корону которой он примерил через пару лет, и не погиб бы глупо под Дандальком.

Племянник Брюса и горячий его сторонник Томас Рэндольф. Много лет вынужденно служил англичанам, но улизнул от них в 1309 году по первому зову дяди. Незадолго до Баннокбёрна хитростью захватил Эдинбургскую цитадель. Его преданность была вознаграждена титулом графа Морей и соответствующими владениями. Под Баннокбёрном командовал одним из трёх шилтронов.

Сэр Роберт Кейтиз Лотиана примкнул к Брюсу годом раньше Рэндольфа. Англо-шотландец по крови, наследный Маршал Шотландии, он командовал в Баннокбёрнском сражении полутысячей всадников, ссадив их с лошадей во второй день.

В целом, если сравнивать военачальников обеих сторон, приходишь к выводу, что у англичан в этом смысле было бесспорное преимущество (потенциально, конечно же). Среди них было много ветеранов войн, который почивший в Бозе Длинноногий непрерывно вёл на континенте и дома. Столь же тесно, сколь их противники, англичане были связаны между собой многоуровневым родством и боевым товариществом. Почему, в таком случае, победили не они, а шотландцы? Наверно, загвоздка в вождях. Эдуард II, мягкий и безвольный, силой добиться повиновения не мог в силу особенностей характера, а морального авторитета завоевать среди подданных не сумел, да и не старался. На Брюса же, напротив, его командиры едва не молились, готовые без раздумий сигануть в костёр, если Его Величеству будет угодно отдать такой приказ.