Эдуар Род - Частная жизнь парламентского деятеля

В эту минуту беседа была прервана: дверь отворилась, и не предупреждая о себе, вошла хорошенькая молодая девушка. Дети побежали к ней на встречу, чтобы обнять ее. Она погладила по голове Анни и протянула руку Сусанне, свазавшей ей:

— Здравствуйте, Бланка!..

— Я намерена отобедать у вас без церемонии,— объяснила та,— если этим не причиню вам безпокойства…

— Вы сами отлично знаете, что мы всегда рады вам… К тому же у нас сегодня старый друг…

Бланка, не обратившая внимания на Монде, посмотрела на него и повернулась к нему с протянутой рукой:

— M-eur Монде!..

— M-llе Эстев!.. Я не смею больше вас звать просто Бланкой… Я не видел вас ужь лет пять, за это время вы так изменились, так изменились!..

Отец Бланки, Рауль Эстев, так же уроженец Верхвей Савойи, был третьим в тесном, дружественном союзе Тессье и Монде. Это был талантливый инженер, деятельный, предприимчивый, полный широких планов, и умер в полном цвете сил — погиб при одной жедезнодорожной катастрофе, оставив жену и дочь в положении, если не беннадежном, то во всяком случае крайне затруднительном.

Тесье, ввявши на себя заботу о их делах, вместо непрактичнаго опекуна, при помощи удачных операций составил довольно значительный капитал, который обезпечивал будущее Бланки. Что же касается г-жи Эстев, то, поговоревав, она вышла вновь замуж, не дождавшись конца траура, за очень богатаго и пустого клубмена, Керие. У ней не было детей от второго брака, который бросил ее в вихрь светской жизни, в которой всегда влекли ее вкусы.

Когда ея дочь, похожая на нее более лицом, чем характером, выросла, она стала тяготиться ею. Она относилась к дочери с полным равнодушием, и Бланка, которую не любил и Керие, так как она питала в нему глухую антипатию, совершенно вместе с тем чуждая вкусам той среды, в которой жила ея мать, мало по малу стала отдаляться от своей семьи и сделалась почти приемной дочерью Сусанны. Монде знал ея положение. На его глазах почти выросла Бланка, обыкновенно сопровождавшая Тесье в их летних поездках. Но уже четыре года, как он ее не видел, а за это время она значительно переменилась, развилась, похорошела. Теперь это была стройная и изящная молодая девушка, в которой было нечто большее чем одна красота юности. Без сомнения она была хороша собой, но особою, скромною и не кидающеюся в глаза красотой, которую не замечал глаз профана. Повидимому черты еялица были неправильны, и это мешало заметить разсеянному взгляду их тайную, своеобразную гармонию. Ея волосы на первый взгляд казались слишком белокурыми и не подходили к ея белоснежному цвету лица, с тою преувеличенною нежностью, которую видишь на эстампах; длинныя ресницы осеняли глаза, как бы желая скрыть странный голубой цвет их, ясный блеск, мягкое выражение. Чтобы вникнуть в ея прелесть, надо было долго и внимательно всматриваться. Надо было видеть ея походку, медленныя движения, заметить эту затаенную в себе грацию. Нужно было слышать как она говорит, ея голос одновременно глубокий и кристаллический, придававший особую прелесть самым незначительным словам. Надо было наблюдать ея позы, жесты, вдыхать особую атмосферу, которая окружала ее. И мало по малу вас схватывала эта внутренняя, скрытая жизнь, не стремившаяся обнаружить себя, но полная тайнаго очарования.

— Сегодня Тесье был великолепен,— сказала Бланка садясь в третье кресло Людовика Х╤П.

Она казалось была в сильном волнении и точно принесла с собою отголосок парламентской бури.

— Вы были в палате? — спросил Монде.

— Да… я была с г-жею де-Торн… Она его никогда до сих пор не слышала, можете себе представить.

— Так же как и я,— отозвался Монде.

— И я,— прибавила Сусанна с улыбкой.

— Вам не нужно слушать его в палате,— сказала Бланка,— когда вы слышите его постоянно, когда он разсказывает вам о всех своих планах! Но сегодня он был красноречив и увлекателен, как никогда…

— Значит его предложение прошло? — спросила Сусанна.

— Нет… Но успех все же был полный… Фурре предложил предварительный вопрос, стоит-ли палате выслушивать доклад… вы понимаете? Предварительный вопрос по поводу предложения Тесье, как вам это нравится!.. Большинством ста голосов тотчас же запрос отвергли… Неотложность так же приняли, но к несчастью только после вторичнаго голосования и всего 15 голосами… Палата шумела, волновалась, правая ворчала, левая апплодировала… И среди этого волнения его звучный, чистый голос гремел, покрывая гам и крики. Бесновались даже в трибунах, которыя были битком набиты. Я не понимаю, как он в состоянии выдержат и одолеть такую бурю. Ведь вы знаете: он остается совершенно спокоен, когда все кругом неистовствует.— Говоря это, она пришла в экстаз, голос ея дрожал от скрытаго волнения.