ЛА - АСЬКА

- Должен, - сказал Костя.

Антон начал перечислять – больше для Кости – как именно им надлежит себя вести, что иметь с собой, как снимать квартиры и как из них уходить, а Аська в ужасе осознавала, что вся эта история никогда не кончится, а будет длиться и длиться - прямо в чёрную зияющую бесконечность...

- А ребёнок? – спросила она.

На неё посмотрели как на дуру.

- Надеюсь, что я всё-таки ошибаюсь, - попытался успокоить её Антон. – Но сейчас лучше перебдеть. Знаете, что я больше всего ненавижу? Это когда человек уже понимает, что он в опасности, но делает вот так, - он зажмурился и втянул голову в плечи, - и к нему этак вразвалочку подходят и неторопливо режут. Давайте не будем уподобляться, а?

И Аська с Бу перешли на нелегальное положение.

***

Выражалось это в том, что они, меняя транспорт, переехали на другой конец города в однокомнатную квартирку, ключи от которой дал Антон. Здесь следовало сидеть по возможности тихо, не звонить по телефону, а из сотового вообще вынуть аккумулятор. Да и сам Аськин сотовый Костя, поразмышляв, сунул себе в карман. Квартирка явно не была предназначена для проживания, так что даже за посудой и постельным бельём Костя сходил в магазин. Ещё он купил Аське краску для волос и тёмные очки. Аська покрасилась, стянула волосы сзади в хвост – и даже испугалась, заглянув в зеркало. Цыганка и цыганка.

- А это, пожалуй, мысль, - сказал Костя, услышав такую самооценку. – Будем косить под цыган. На них никогда не обращают внимания.

***

Спала Аська тревожно, подскакивая от регулярно взвывающей где-то неподалёку автосигнализации.

Утром Костя вернулся – с полным рюкзаком и небольшой сумкой. В рюкзаке была кой-какая еда, цветастые тряпки, потёртая джинсовая курточка. Потом он достал из своей сумки что-то, замотанное в бумагу, развернул...

Это был наган. Аська знала его, поскольку такое оружие много раз попадалось ей на фотографиях, сопровождающих криминальные сводки. И ещё она знала, что точно такой же по виду, но стреляющий резиновыми пульками, можно купить по милицейскому разрешению в магазине.

- Это резиновый? – спросила она.

- Нет, - сказал Костя. – Это настоящий. Он у меня давно, ещё с... ну, не важно. Пользоваться умеешь?

- Нет.

- В общем, очень просто: держишь вот так, двумя руками, и плавно нажимаешь на спуск. Не визжишь и не роняешь. Стрелять лучше несколько раз подряд. Всё элементарно. Потом потренируемся…

- А поменять патроны?

- А у меня их всё равно больше нету. Только семь. Попробую достать ещё, но… Носи его постоянно, хорошо? Надо подумать, как.

У принесённой Костей юбки оказался широкий тугой пояс. Наган за ним сидел как влитой.

***

Аська с Бу провели в этой квартирке трое суток, а потом перебрались в другую, более удобную и хотя бы нормально обставленную, это была квартира Костиных приятелей, живших всё лето на даче. Сам Костя взял накопившиеся отгулы – получался трёхнедельный отпуск – с намерением как можно больше времени проводить вблизи от доверившихся ему. Каждый день откуда-нибудь из города он звонил Антону, но пока существенной информации не поступало.

До позднего вечера четвёртого дня изгнания.

***

Он позвонил условленным звонком, а потом постучал условленным стуком, и Аська его впустила. И вздрогнула, поскольку не думала, что мужественный и несгибаемый спасатель Костя может быть так растерян – или потрясён.

- Слушай, - сказал Костя. – А ты с этим своим следователем встречалась прямо в прокуратуре?

- Да. А что?

- Понимаешь, какое дело... Следователь Порфирьев Пётр Сергеевич действительно работал в прокуратуре. До нынешнего марта. А в марте, понимаешь, пошёл на подлёдный лов... впервые в жизни, между прочим... ну и... человек десять видели...

Аська зажала рот ладонью.

***

Как ни странно, это оказался какой-то очень спокойный вечер. Едва ли не безмятежный. Говорят, вот так же успокаиваются подсудимые, выслушав приговор. Здесь было немножко не так, никакой определённости весть, принесённая Костей, не добавила, просто абсурд перешёл некую дозволенную границу – и лютая давящая реальность превратилась в легкомысленные враки. «Зомби среди нас», «Тутанхамон сообщил, что его убили неандертальцы-ниндзя», «Дети-индиго – наследники лемурийцев»...

С этим можно было сосуществовать.

Бу давно спал в облюбованной им каморке (это был, наверное, стенной шкаф, но с узким, в одну створку, окном во двор; внутри стояла кушетка), а Аська и Костя всё сидели на кухне и разговаривали. О многом. О разном. И когда Костя неловко смял разговор и сказал, что ему, наверное, надо бы идти, Аська отмахнулась: «Да не ходи...»