Неизв. - i_f286e76e4bf48edc

- Он? Жа…жа…дный? Ой, не могу… В пожизненной кабале… Во загнул!

- Ну, не знаю, - Ника невольно поддалась веселью. - Мне он только булочки покупал и зубную щетку, - дополнила она, чтобы быть совсем честной. - А взамен требует, чтобы я готовила.

- Поверь мне, - отсмеявшись, Виктория одарила её взглядом человека, который знает, о чём говорит, - ты первая девушка, которой он купил зубную щетку. А то, что он покупал тебе булочки… Да еще и требование готовить. Милая, я не буду бежать впереди паровоза, но мысли на эту тему у меня тоже есть. Расскажи-ка мне, как вы познакомились. А уж потом займёмся интригами. Только абсолютно всё. Прошу, - подчеркнула Виктория, - как филолог филолога. Честно, без гипербол, но я настаиваю на метафорах.

Ника, припомнив, что фото Косогоровой висит на доске почета их ВУЗа как одной из успешных выпускниц с красным дипломом, словно под гипнозом, выдала Виктории всё, начиная с подпаленной чёлки.

Реакция на её рассказ была непередаваемой. В тех местах, где по мнению Ники не было ничего смешного слушательница веселилась, в тех, где было смешно, она задумчиво прикусывала губу, а когда речь пошла о психе-графомане, почему-то просияла и начала задавать много дополнительных вопросов.

- Дева в беде, значит, - подытожила женщина. - Классика жанра. Что же, теперь мне всё более или менее понятно. Хотя… судя по тому, как он повел себя с самого начала…

- Ну же, мама, - раздался спокойный голос Вадима. - Любопытно узнать, что тебе понятно. А так же услышать, какими судьбами ты здесь оказалась.

Глава 18

Вообще-то Ника собиралась смутиться или растеряться, но Вадим, переключив всё внимание на себя, не дал ей этого сделать. Он зашёл на кухню, достал из шкафчика большое блюдо и принялся выкладывать бриоши и круассаны из пакета.

Бросив взгляд на Викторию, Ника отметила, как та спокойно, даже как-то отстранённо наблюдает за сыном. А Вадим демонстрировал высший пилотаж в технике нарочитой медлительности, поправляя булочки на блюде, будто решил сложить какую-то сложную мозаику.

Между матерью и сыном что-то было не так. Это не бросалось в глаза, но витало в воздухе. Не вражда, нет. Виктория и Вадим сдержанно улыбались, следуя правилам своей молчаливой игры, к тому же, судя по выражениям таких похожих лиц, оба были рады видеть друг друга, хоть и не собирались в этом признаваться.

Закончив с булочками, Вадим вышел в коридор и, пошумев там немного, вернулся с табуреткой, которую тут же принялся протирать полотенцем от несуществующей пыли. Ника едва сдержалась, чтобы не прыснуть. Вадим поймал её взгляд, улыбнулся и подмигнул задорно, по-мальчишески хитро.

“Между прочим, я хочу булочек, - недовольно вклинилось подсознание. - Я их с самого утра жду и скоро начну пускать слюни от запаха. Прикинь, как глупо ты в этом случае будешь выглядеть среди этого совершенного семейства?”

Ника поспешно схватила бриошь:

- Ой! Ещё тёплая, - искренне восхитилась она, откусив небольшой кусочек, тут же, почти не жуя, проглотила и спросила, поднимаясь: - Кому чаю?

- Я сделаю. Сиди, котёнок.

Сильные руки чуть сжали плечи и усадили обратно на стул, после чего Вадим чмокнул её в макушку, тем самым почти спровоцировал смущение или растерянность. Но и на этот раз не получилось, так как Виктория перешла от наблюдения к участию:

- Ну, привет, сынуля, - сверкнув глазами, обратилась она к Вадиму. - Прости, я не расслышала, ты сказал: “Здравствуй, мама, очень рад тебя видеть” или “Здравствуй, мама, я скучал”?

- Здравствовать я тебе желаю всегда, ма, так что говорить не обязательно, - разливая заварку по чистым чашкам, ответил Вадим.

- Вот такая она: сыновья любовь…

Сначала Ника испугалась: настолько трагичным был голос Виктории, и, если бы не искрящиеся смехом глаза, легко можно было поверить в серьёзность её слов.

- … и это после бессонных ночей, перестиранной горы пелёнок. А чего мне стоило вылечить раздражение на…

- Здравствуй, мама! - перебил её Вадим, всунув в руку чашку с чаем. - Не стесняйся, угощайся булочками, и да…Я рад, соскучился и ещё раз рад.

- В каком месте? - невинно хлопая глазами, спросила Ника у Виктории.

- Что? - приподняла бровку та, не поняв вопроса.

- Раздражение где было? - старательно скрывая улыбку, уточнила Ника.

Секунду они молчали, а потом в комнате раздался дружный хохот.

- Вадим, - успокоившись, Виктория посмотрела на сына с укором, - помнишь, я просила тебя хотя бы для нас с папой держать дома крошечную пачку кофе. Неужели так трудно уважить родителей?