Пока теплилась надежда на высылку англичанина, Якушев не искал возможности ликвидировать Шульгина. Когда же стало известно, что Сидней Рейли убит выстрелом в затылок во время прогулки с чекистами Ягоды на Воробьевых горах, Якушев понял, что сам завис на волоске. Некстати возник казначей «Треста» и второе лицо в подпольной иерархии заговорщиков
- Оскар Оттович Опперпут-Сгауниц, настоятельно требовавший санкции на перевод в Ригу значительной суммы денег на имя некой Анны Упелниеце, проживающей на улице Кришьяна Барона.
- С каких щедрот? - раздраженно осведомился Якушев. - Мы так разбогатели на спекуляциях царскими червонцами?
Что-то ему не понравилось в нагловатом напоре рыжего Сгауница, смотревшего на него пронзительно вызывающе.
- Деньги там нужны для организации конспиративной базы и нового «окна» на границе, - сказал казначей. - Вы не хуже меня знаете, что польское «окно» раскрыто большевиками. А наши мотыльки все еще слетаются на свет приграничной корчмы.
- Но мы в ЦК обсуждаем финляндский вариант «окна»...
- Заседание продолжается не так ли, Александр Александрович? А время не терпит. Люди наши гибнут. Народ из-за кордона дуром прет на московские пироги с грибами, не зная, что у нас эти пироги с некоторых пор с глазами и ушами. Готов выслушать ваши возражения, но останусь при своем убеждении. Латвийское «окно» жизненно необходимо. Кроме того, в Риге существует прекрасная возможность создать отделение «Либеральных демократов». Люди там ждут. Дела ждут.
Странно все эго выглядело. Оскар Оттович распоряжался казной «Треста» фактически бесконтрольно, ибо сам же ее и пополнял за счет малоинтересных для Якушева коммерческих махинаций, а тут вдруг нужна ему санкция. Спорить не стал, санкцию на перевод в Ригу десяти тысяч червонцев дал, но проявил при этом несвойственную ему педантичность, велев Стауницу составить подробный финансовый отчет для ЦК.
Вскоре Якушев собрался в служебную командировку на советскую выставку в Берлине, откуда намеревался съездить дня на два в Париж и поставить вопрос о доверии Шульгину. Объявив, что поедет через Минск и Варшаву, взял билет до Риги. Там разыскал нужный дом на улице Кришьяна Барона и встретился с его владелицей Анной Упелниеце. Ей он сказал, что хотел бы снять квартиру с обстановкой. Надолго. Для хозяйки это показалось неслыханной удачей. Солидный жилец со средствами, без капризных запросов. Сразу видно - старинного воспитания господин.
Разговор продолжился в гостиной. Чай торговой марки «Высоцкий» располагал ко взаимному сближению интересов. А интересы у Ивана Ивановича Артамонова из Берлина, кем представился Якушев, простирались в сторону рижского фарфора бывшего поставщика двора его императорского величества фабриканта Кузнецова. Достойная коммерция, возразить нечего. Впрочем, Анна Оттовна Упелниеце возражать не собиралась в любом случае.
Господин Артамонов с искренним вниманием рассматривал фотографические портреты, коими были увешаны стены гостиной. Медленно переходил от одного родственного соцветия к другому, степенно кивал головой, о чем-то спрашивал, вежливо выслушивал пояснения растроганной хозяйки и приговаривал: «Подумать только, как интересно!»
Печально задумался гость над портретом молодого человека с усами и бородкой клинышком в форме жандармского ротмистра. Хорошо, не увидела хозяйка побледневшего, в испарине, лица господина Артамонова. Со стены на него вызывающе глядел казначей «Треста» Оскар Опперпут-Сгауниц, служивший для пользы дела в контрразведывательном отделе ОГПУ.
- Муж? - справившись с волнением, игриво спросил госта.
- О, нет!.. - натужно улыбнулась Анна Упелниеце. - Это... мой родной брат Александр Упелниньш. С 1920 года не имею никаких известий о его судьбе. Слышала, будто бы арестован в Петрограде... Наверное, расстреляли, иначе давно бы дал знать о себе. Господи, спаси и сохрани его душу!..
- У меня в Москве наладились недурные связи э-э... в сферах, - Якушев сделал неопределенный жест, сверкнув золотой запонкой на манжете. - Могу составить запрос, если имеются точные биографические сведения о вашем брате.
- Не трудитесь, господин Артамонов, прошу вас... - голос хозяйки завибрировал легким испугом. - Я уверена, что Александр... что его нет на свете. Не стоит обременять людей напрасными поисками... Вы когда рассчитываете вселиться? Я бы распорядилась насчет косметического ремонта...
- Сейчас я в Берлин, а недели через две встречайте...
Читать дальше