Сергей Головачёв - Гид по Лысой Горе

Злой тяжко вздохнул и, потупив глаза, покачал головой.

Стоявший с краю Добрыня разъяснил:

- У них любовный треугольник: он любит её, а она любит сигареты.

- А ты кто такой? Новенький? – обратил на него внимание Кожумяка.

- Это Никита Дубравин, - представил его Злой. – Из моей школы парень. Но все его Добрыней кличут.

- Добрыней? – удивился Кожумяка. - Это хорошо, что тебя так кличут. Готов, Добрыня, сразиться с трёхголовым змеем-дурманом?

- Всегда готов, – добродушно пожал плечами Добрыня.

- Ну, ладно, - вздохнул Кожумяка, - я думаю, всем ясно, зачем мы сюда собрались?

- Всем, - нестройно ответил отряд.

- Какая перед вами на сегодня стоит задача? – остановил Кожумяка свой взор на Злом.

- Очистить Лысую гору от мусора! - чётко ответил Злой.

- А ещё? – спросил Кожумяка, переведя глаза на Муромского.

- Изгнать с Лысой всех тёмных, - бодро ответил Илья. - А также тех, кому претит здоровый образ жизни!

- Именно! – кивнул Кожумяка. - Чтобы на нашей горе было так же чисто, как у вас и у меня на голове, - потёр он ладонью свою бритую голову, - чтобы Лысая стала зоной, свободной от дурмана.

Кожумяка собрал пальцы в кулак и, приветственно подняв его вверх, закончил своё напутствие привычной речёвкой:

- Трезвости?

- Да! - хором отозвались бритоголовые.

- Дурману?

- Нет!

- Наркоте?

- Крест! – все парни вздёрнули вверх свои правые кулаки, на которых чернел косой крест, как знак отказа от дурмана.

- Бухлу?

- Крест!!

- Табаку?

- Крест!!!

- Жизни - жизнь!

- Смерти – смерть! – глухо отозвались парни и перекрестили перед собой сжатые в кулаки руки. Со стороны их лысые головы выглядели, как черепа перед скрещёнными костями.

- Не дадим этой трёхглавой гадине одолеть нас! – продолжил напутствие Кожумяка. - Ещё недавно Лысая гора была единственным местом, где её не было. Но теперь змея дурмана добралась уже и сюда. Очистим гору от неё!

- Очистим! – дружно отозвались чистильщики.

- А затем спалим её в Майском костре.

12. ЗОЯ

За сто метров вправо от того места, где скрылись иные, за гребнем холма, на небольшой солнечной полянке, свободной от деревьев и сплошь усыпанной жёлтыми одуванчиками, маленькая девочка в длинном белом платье срывала и собирала в букет первые в этом году цветы. Их мохнатые, похожие на маленькие солнышки, головки очень живописно смотрелись на пышной зелёной траве. Светлые волосы девочки были заплетены в косичку.

Неподалёку, на краю лужайки, сидела её мамочка, занятая плетением для дочки ещё одной косички - из одуванчиков. Была она одета в красный сарафан до колен и в белую вышиванку. По плечам её были распущены длинные светло-русые волосы.

Сидела она под высокой ветвистой сосной неподалёку от огромного куста буйно цветущей бузины, от которой доносился резкий неприятный запах.

- Зоя, только смотри, чтобы стебли были длинные, - крикнула она дочке.

- Хорошо, - ответила Зоя, срывая очередной стебелёк под самый корешок.

Ей недавно исполнилось семь лет, она уже целый год ходила в школу и постоянно изводила всех своими вопросами, на которые не могли ответить ни мама, ни папа, ни учительница, поэтому, спрашивая, она сама себе тут же и отвечала.

- А почему из них течёт млечный сок? Это потому что у них белая кровь такая?

- Ага, – отвечала мама.

- А почему они называются одуванчики? Это потому что, когда они поседеют от старости, - на них потом дуют?

- Угу, - отвечала мама.

- Мама, а почему ты надела красный сарафан, разве сегодня праздник?

- Ну, конечно, сегодня ж у меня именины, - ответила мама, которую звали Навка, - сегодня Навий день.

- А бабушка Веда сказала, что сегодня радуница.

- Ну, да, по-другому этот день ещё называют радуница, - продолжила мама, - в Навий день необходимо поминать своих предков. В эту ночь тёмные силы уходят под землю, а светлые силы впервые после зимней спячки выбираются на поверхность. Вот почему завтра мы будем праздновать другой праздник — Живин день.