Дмитрий Колесов - Гололед

Я остановился у обочины, переждать заколотившую меня дрожь. Серега был не в лучшем состоянии. Почти попали.

Через пару дней вместе с Аней, закрывшей больничный, пришел ее муж, позвавший меня переговорить. В курилке он доходчиво разъяснил мне сложившуюся ситуацию. Мол те бакланы, в общем сущая мелкота. А вот главарем у них был серьезный дядя, имеющий авторитет в преступном мире Москвы. Поэтому мне нужно оглядываться. То, что я работаю вместе с Аней, известно уже многим.

Аня уже доложила обо всем произошедшем своей начальнице и та меня вызвала для разговора. Я пробовал прикинуться фуфайкой, но это не прошло, пришлось "признаться", что бил гаечным ключом. Как оказалось это недостойно комсомольца. Женщины…

Меня срочно "вступили" в комсомол перед отъездом с Сахалина, для повышения рейтинга абитуриента. И вот сейчас это аукнулось у Валентины Ивановны.

Ситуацию с уголовниками нужно было разруливать и поэтому в воскресный день я напросился в гости к Ане, точнее к ее мужу. Ее муж в свое время отбывал срок и не один, по малолетке. Но резко завязал с уголовным прошлым, женившись на Ане. А в своих сыновьях души не чаял, но…иногда срывался в загул с бывшими дружками.

Дома Аня накрыла стол на общей кухне и не успели мы поднести ко рту вилку, после первой (я вообще то почти пил и не курил, но мог), как народец и заявился. Страдальцы остались во дворе. А на кухню вошли двое мужчин, один лет тридцати пяти с волчьим взглядом, другой седой и морщинистый с полным ртом нержавейки. Типичный Акела. Они вдвоем по хозяйски прошли к столу. На столе стояло три бутылки на пятерых, пришедшим налили по три четверти стакана, нам по сто грамм и на третьем заходе водка закончилась. Я залез в сумку и достал еще три бутылки и сахалинскую закусочку. Народ повеселел. Закончив и эту троицу бутылок, меня попросили выйти перекурить. Вышел под тревожным взглядом Ани и виноватым взглядом ее мужа.

— Мужичок, ты каковских и чего такой отмороженный, что валишь людей в их доме? — спросил Акела.

Пришлось излагать свою биографию с Сахалина и упоминание о месте жительства в городе Южно-Сахалинск. Вызвало не поддельный интерес старика. Он сам оказывается жил в тех бараках на ул. Рабочей и вполне возможно мы с ним там пересекались. Хотя бы взглядами. Нашли много общих знакомых. Он уехал на материк лет пять назад, поэтому спрашивал с интересом о барачниках и изменениях на районе. Оказывается он многих знал и в корейском поселке. А когда я упомянул Семеныча, то старик сразу насторожился.

— Семеныч — кореец, который работал в депо бригадиром? — спросил он.

— Да, — ответил я.

— Он тебе кто?

— Муж маминой сестры.

— Ну и как он живет-может?

— Нормально, приезжали ко мне полтора месяца назад.

— Так, значит… ну у тебя там еще есть чего?

— Найдется, — я старался быть немногословным и всем своим организмом чувствовал, что старик очень опасный человек.

— Иди позови этих…, - сказал он младшему.

Дождавшись страдальцев, бросающих на меня злобные взгляды, мы вернулись за стол. На котором все осталось, как и до нашего ухода. Я достал оставшиеся шесть бутылок "Московской", а дед налил молодым по стакану. Остальным разлили по сто и женщинам по пятьдесят.

— Будем, — сказал старик и все выпили.

Было видно, как малому ноженосцу очень больно разевать пасть. Челюсть я ему таки выбил.

— А теперь иди и впредь не гадь в чужом доме. — разрешил мне дед.

Я взял сумку, выложил остаток закуски и пошел на выход.

— Корейцу привет передавай от Сивого, — сказал он мне в спину.

А она у меня была мокрая. Ну и где же они пересекались, подумал я.

После этих событий Аня стала поглядывать на меня с опаской, а я не озабочивался этим. Я вообще считал, что придя на "стрелку" в Кузьминках я совершил самый отчаянный поступок в своей жизни. И это была правда, наверное. А вот привет Семенычу передавать не стал. Прочувствовав подсознанием, что это не нужно ни Семенычу, ни Сивому. Это было сказано для молодых волчат стаи.

Интерлюдия 4.

База Галактического портала Древних. Почти ЗЗ тысячи циклов от Исхода.

Нилот.

Вот я и приобщился к наследию Отцов. Осталось встать с ними вровень, ведь этому посвятила свою жизнь моя мать. Сын должен стать сыну равным с предками — мощью и…наверное Целью. Мне в детстве казалось, что нет никого жестче в воспитании, чем моя любящая мать. Однако, когда внедрился в Орден чтимых, понял как я сильно ошибался. И вот, попав на базу Галактического Портала осознал, что так же далек от Цели.