Кирилл Бурносов - Балканы. Дракула

— Вы очень самоуверенны, — проговорил перс, отсмеявшись. — Я многие годы постигал знания, чтобы стать тем, кем я есть. И я знаю, что княжича вылечить невозможно.

— Но вы позволите мне попробовать? — настаивал фра Бернардо.

— Сколько угодно. Знаете, поначалу я собирался вас убить...

— Каким образом, если не секрет?

— Сам я неважный боец, хотя когда-то неплохо управлялся с клинками. В молодости... Эй, Мехрдад! — Алхимик громко прищелкнул длинными сухими пальцами. За спиной францисканца послышался шорох. Он повернулся и увидел, как из незаметной прорези в портьере высунулся карлик. В руке у него была короткая трубка, заряженная, как понял монах, отравленной иглой. — Мехрдад все время следовал за вами. Один мой знак — и вы были бы мертвы, фра Бернардо.

— Любой яд действует не моментально, — покачал головой монах и показал алхимику зажатый между пальцами левой руки маленький сюрикен в форме шестиконечной звездочки. — Я успел бы метнуть вот это. Кстати, тоже смазано ядом. А я, между прочим, регулярно принимаю противоядие — на всякий случай, вроде сегодняшнего.

— Рута, чеснок, териак и орех, как и груши, и редька,

Противоядием служат от гибель сулящего яда.

Надо солонку поставить перед теми, кто трапезой занят.

С ядом справляется соль, а невкусное делает вкусным,

— процитировал Синбэд, полуприкрыв глаза.

— Арнольд из Виллановы, — кивнул францисканец. — «Салернский кодекс здоровья». Я удивлен — полагал, что вы изучали только то, что добыто единоверцами.

— Любое знание ценно, и неважно, ваш Исса или же Аллах даровали его пытливому уму.

Алхимик снова прищелкнул пальцами, и карлик исчез. Фра Бернардо незаметно перевел дух — значит, сегодня он не умрет.

Пока не умрет.

— Что ж, я даю свое согласие, — продолжал тем временем Синбэд. — Мне-то известно, что излечение невозможно, но если вы так уверены...

— Если я вылечу Влада, вы отпустите его со мной в Валахию.

— Сколько угодно! Хотя... Я передумал, — неожиданно сказал перс. — У вас есть козырь, о котором я не знаю, иначе вы не явились бы сюда так смело... Я размышляю, убить ли вас или просто отпустить. Склоняюсь ко второму. Надеюсь, вы понимаете, что больше сюда не проникнете... Я не люблю подобные игры, но не хочу осложнений. Мне и так хватает забот. Больной княжич останется у меня, ему нечего делать в мире людей, ибо он давно уже не человек. Не будем же менять порядок вещей. Мехрдад проводит вас к выходу, и я надеюсь более не видеть вас, фра Бернардо, — по крайней мере, в моих владениях.

— Хорошо.

— Попытка была достойной.

— А вот я разочарован. Я не ожидал, что вы испугаетесь. Человек, которого боится сам великий султан Мурад...

Францисканец надавил на самолюбие алхимика и не прогадал. Перс насупился.

— Я вновь передумал! Пытайтесь. Но к молодому княжичу я вас не допущу. Сделаем так — в условленный день он должен будет выйти средь бела дня на солнце. У вас будет немного времени на общение с ним, читайте свои молитвы, давайте ему снадобья, делайте все, что заблагорассудится. Поскольку я не знаю способов излечения, их не можете знать и вы, потому что я изучал эту болезнь много лет, а вы — всего лишь христианский выскочка...

Похоже, Синбэд не на шутку рассердился и обиделся, подумал фра Бернардо. Нужно было с самого начала играть на этих струнах. Что ж, по крайней мере, согласие получено. А вот то, что княжича он сможет увидеть только в день их своеобразного состязания, весьма плохо. Крыса — а именно ее собирался использовать для лечения монах — должна воздействовать на больного как минимум несколько дней. Сразу ничего не получится... Что же придумать?!

— А когда вы проиграете, — говорил алхимик, — то уберетесь из Эдирне восвояси и более не вернетесь сюда никогда! Иначе вас постигнет жестокая смерть! Хотя... что я говорю! Влад разорвет вас, он выпьет вас до капли!

— Сомневаюсь, — усмехнулся фра Бернардо.

— И напрасно! — воскликнул окончательно разъярившийся перс. — Потому что у вас нет защитного амулета, а у меня есть!

— Амулетов, защищающих от кровопийц, не существует, — отмахнулся монах.

— Скажите лучше: вы не знаете об их существовании! — рявкнул Синбэд. — Между тем вот эта штука, — его рука нырнула в карман, — делает упырей кроткими, как овечки!

Фра Бернардо подался вперед, жадно уставившись на лежащий в ладони алхимика предмет. Это была серебряная пиявка в полпальца длиной. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять: предмет этот был сродни крысе и дракону.