Admin - <EAEDE8E3E020E4E5F22E696E6464>

мать продаст по выгодному предложению, – говорил Том, выходя из лифта.

Неожиданно Том понял, как быстро он открылся Дженни, выложил все

– Я все понимаю, ты такие места не любишь, но в следующий раз луч-

карты на стол. “Может, это и есть любовь?” – думал Том.

ше просто молчи. Я все быстро сделаю, и мы спокойно уйдем, – ответил

– А как же Майк? Я думала, вы друзья и по сей день, – говорила Дженни.

Майк, продолжая догонять Тома, который, как танк, шел вон из здания.

– Да, но у него теперь жена, ребенок. То время уже не вернешь, нас

– Бла-бла, как будто я когда-нибудь слушаю твои советы. Лучше отвези

было буквально не разлучить. Теперь у него другие ценности, если бы он

меня домой, чтобы я мог довыспаться, а вечером я приду на ужин, – сказал

не был моим агентом, то мы бы, наверное, давно уже перестали общаться.

Том, садясь в машину.

Эта работа – единственное, что связывает нас. Забавно, что раньше я высо-

Приехав домой, Том не стал спать. Он сел за свою любимую печатную

комерно смотрел на него, считал себя гением, а его обычным глупцом. А те-

машинку в попытке написать хотя бы строчку. Он сидел час, второй. Вокруг

перь я завидую ему, ведь у меня ничего нет, кроме кучи зеленых бумажек.

него постепенно образовывалась огромная куча скомканной бумаги. Он не

Только не могу понять, где я свернул не туда? – сказал Том.

мог написать и строчки, как будто вовсе никогда ничего и не писал, буд-

– Я выросла в небогатой семье, и мы жили от зарплаты до зарплаты.

то его талант просто канул в воду. С красными глазами и поникшим лицом

Можно даже сказать, что мы бедствовали. Но на лицах моей мамы и папы

он сидел и смотрел на пустой лист бумаги. Том не мог понять, что мешало

всегда была улыбка, они никогда не грустили. Они наслаждались каждой

ему писать. В начале своей писательской карьеры он без труда мог написать

минутой друг с другом. Они были благодарны судьбе за то, что та свела

все, что угодно. В то время вдохновение словно держало его за руку и не от-

их вместе. Именно тогда я поняла, что такое счастье, – задумчиво сказа-

пускало. И казалось, так будет всегда. Он с ужасом смотрел на лист, кото-

ла Дженни.

рый был так же пуст, как и его душа. Том был опустошен, раньше он чув-

– Забавно, я всегда стремился быть выше всех, парить над всеми, быть

ствовал все, что писал. Он писал, не задумываясь о том, что пишет, он про-

умнее всех, доказать самому себе, что я могу. И вот я это сделал, я добил-

сто писал. Он проклинал Бога за то, что забрал его талант, писательский та-

ся всего, чего хотел. Я всегда думал, что главное в жизни это стать кем-то.

лант был для него всем. Его ужасала мысль о том, что он больше никогда

И тогда ты обретешь счастье. И вот я это сделал, у меня есть все: деньги, из-

не напишет ни строчки.

вестность, меня читают тысячи, а может и миллионы, я знаю, что оставлю

Просидев так еще некоторое время, он с криком схватил печатную ма-

след в истории, но я все равно несчастлив. У меня есть все, и нет нечего. Не

шинку и швырнул ее в свой мини-бар. Разбитые стеклянные дверцы раз-

думал, что скажу это, но я завидую Майку, – сказал Том.

бросали свои осколки по всему полу. Словно молодая особа разбила серд-

– Ха-ха, – тихонько засмеялась Дженни.

це молодого парня, который страстно ее любил. Пройдясь по осколкам

– Что смешного? – удивленно спросил Том.

16

65

– Девушки до тебя в основном были, как бы это помягче сказать, де-

к мини-бару, он схватил бутылку Jack Daniels и, словно безумец, словно

вушки на одну ночь. Все, что я хотел от них – это переспать один раз и за-

алкоголик, которого мучала ломка, начал быстро выхлебывать до дна уже

быть о них, – Том, как и всегда, решил говорить напрямую, не скрывая де-

начатую бутылку. Он не мог остановиться, он словно хотел забыть все это

талей.

как страшный сон. Но не боязнь остаться без денег так угнетала Тома. Для

– Хм, а со мной ты тоже хочешь просто переспать и забыть? – спроси-

него главным был его талант. Он был художником, чьей кистью были кноп-

ла Дженни, сохраняя свою хитрую улыбку на лице.

ки старинной пишущей машинки, после нажатия которых черные чернила

– Думаешь, все это я устроил только, чтобы переспать с тобой? – более

превращали слова в живописную картину. Он был художником, потеряв-

уверенно говорил Том.

шим свои краски, ребенком, потерявшим свою главную игрушку. Он не то-