Валерий Афанасьев - Тарси

Старик с пониманием покивал головой.

- Толя, а вообще какая работа в поселке есть?

- Мародёров постоянно ищут. По городам мотаться и добро всякое подбирать, но они долго не живут, да и для молодых эта работа, не для нас. В военные или внутреннюю безопасность - это только служивых берут. Да еще показать себя нужно. К купцам можно пристроиться, только если знакомые там есть или порекомендует кто. На фермах или пастухом - мест совсем нет. Мастерские тоже все забиты. Коммунальщики и энергетики к себе только специалистов берут или молодых для обучения. Строители нужны постоянно, но я так, как они, работать не смогу. Чернорабочим только. А чернорабочим дают ровно столько, чтобы с голодухи не померли.

Толя еще долго рассказывал старику все, что видел в поселке, рассказывал про свою прошлую жизнь, рассказывал про своею единственную в жизни поездку в Болгарию, рассказывал про свою жену суку, которая изменяла ему со всеми подряд.

Старику становилось все больше и больше не по себе от рассказов Толи. Он не привставал упаднические, на грани паники, настроения своего собеседника, но вся соль его рассказа так или иначе сводилась к тому, что такие как он и тем более такие как старик вообще никому не нужны в новом мире. Толя, не смотря на возраст, был довольно-таки активным и трудолюбивым мужиком, но и ему трудно было здесь находиться. Старик невольно поежился, представив себе, что будет, если он не сможет найти себе и внучатам кров и источник доходов. Придется идти по миру. Как страшно было вот так в самом конце жизни чувствовать себя беспомощным и унижаться ради того чтобы не умереть с голода. Разговор с Толей непередаваемо расстроил старика. В конце концов старик, забеспокоившись о своих ребятах, распрощался с Анатолем и пошел внутрь гостевого дома.

На лестничной площадке между этажами его встретил один из местных охранников.

- Ой, это вы! А я вас уже обыскался. Идите скорее к заведующему Пете. Он там уже полчаса зубы заговаривает министру промышленности местной.

Охранник потащил его по лестнице вниз, а потом завел в помещение, которое раньше было чем-то вроде буфета. За обычным общепитовским столом сидел тот самый Петя и мужчина с загрубевшим от физической работы руками и одутловатым лицом. Возраста он был явно старше среднего, но в старики его было записывать рано. Перед ним на столе торчала бутылка столичной водки. Алкоголь прежних времен редкостью не был, но и особо разбрасываться им не торопились. Значит, Петя привечал важного человека.

Сердце старика учащенно забилось. Он понял, что сейчас будет решаться его судьба и судьба внуков. От незнакомого гостя веяло основательностью и уверенным спокойствием, как будто это был не просто житель поселка, а человек-глыба, одном из тех на ком держится все поселковое мироздание. Старик нервно сглотнул, не зная как себя обозначить.

Петя заметил старика и протянул ему руку.

- Федор Ефимович, я вас почти заждался. Вот с человеком уважаемым вас хочу познакомить. Александр Андреевич, заведует всей местной промышленностью.

- Здравствуйте. Рад знакомству, - неуверенно приветствовал важного гостя старик.

- И вам дедушка, не хворать, - ответил ему Александр Андреевич. - Мне говорили вас устроить нужно. Это так?

- Так конечно бы хотелось. Я всем могу. Я слесарь лекальщик, в научном институте работал на экспериментальном оборудовании, узлы, модули, детали делали. Установки собирали.

Старик внезапно замолк, не зная, что говорить дальше.

- Извини, отец. Давай я тебе просто все скажу как есть. Со всем уважением. Не обижайся, пожалуйста. Рассказали мне про тебя и внуков твоих я видел. Но не смогу я тебе помочь, - таким же спокойным монолитным голосом начал гостью. Его интонация не оставлял уже никаких шансов. - Пойми, пожалуйста. Сколько тебе осталось? Год или три, а может больше, а может меньше. Представишься внезапно, и не о тебе заботится, а от тебя спасаться придется. Ребетенков твоих тоже девать не куда. У меня самого спиногрызов аж шесть душ, да еще стараются своих подсунуть те, кому деваться не куда. Толк от твоих ребят года через два-три только будет, а до этого на шее будут сидеть.

Старик хотел было возразить монолитному гостю, но слов опять не нашлось.

- Девку твою даже в постель не положишь, у нее и намека на сиськи пока нету. Ребетенок-ребетенком. Сам понимаю, что жестоко, но времена тяжки и голодные не за горами. Я самых лучших стараюсь выбирать, а от остальных ртов освобождаться приходится. У меня людей больше чем работы. Даже по просьбе Пети не возьму тебя. Прецедент не хочу создавать.