Мельнюшкин Игоревич - Затерявшийся. Дилогия

Подбежал к санитару, что возился у первой нелепо пострадавшей жертвы нашей засады. Темнота сгустилась и, в слабом свете карманного фонаря, происходящее было понять сложно. Боец разрезал темные и липкие на вид тряпки на груди щуплой девчонки-подростка. Она уже не кричала, а только молча шевелила окровавленными губами, на которых вздувались темные пузыри. Прострелено лёгкое. Даже такой далёкий от медицины человек как я понимал, что шансов у неё практически нет. Здесь чудо нужно. Наконец санитар справился с окровавленной одеждой и приступил к перевязке. Он только успел наложить тампон на груди, повернул девочку на бок, открыв моему взгляду большое темное пятно на снегу, как раненая захрипела и обмякла.

- Всё, - боец опустил тело назад, запахнул на груди обрывки разрезанной ранее одежды и виновато глянул на меня. - Тут, в общем, сразу было ясно...

Чёрт... Мать... Блин... И кто виноват? Я, отдавший приказ? Было бы лучше, если бы немцы довезли её туда, куда хотели? А куда хотели? Да и почему только её, а всем этим детям было бы лучше? Не знаю, и теперь не узнаю никогда!

Раненых оказалось ещё трое - одна девушка, пацан и наш боец, всё же угодивший под ответный огонь автоматчика. Самым сложным было ранение парнишки - пуля пробила бедро, но ни кость, ни крупные кровеносные сосуды не задела. У двух остальных касательные - девушке оцарапало руку, а боец остался без куска скальпа, ну и ещё его здорово оглушило. Жить будут.

Пока разбирались с обстановкой, собирали трофеи и разукомплектовывали технику, готовя её к уничтожению, удалось выяснить, откуда всё взялось.

Передо мной стоял парень, на вид лет шестнадцати- семнадцати. Высокий, почти с меня ростом, худой, хотя одежда это скрывала, но видно было по лицу. В глазах, излучающих радость, одновременно скрывалось лёгкое опасение.

- Как зовут?

- Павел. Кулинич. Павел Семёнович, - паренёк волновался и старался выглядеть старше.

- Лет тебе сколько, Павел Семёнович?

- Восемнадцатый уже пошёл.

- Понятно. День рождения неделю назад справлял?

- Десять дней.

- А скажи, Паша, немцы вас куда везли?

- Сказали в Германию, но пацаны шептались, что из нас хотят кровь для фашистских раненых выкачать.

Скорее всего детские страшилки, конечно, но имея дело со зверьём, в человеческом обличии, любым зверствам и гадостям удивляться быстро разучишься. Да нет, вряд ли - кто бы им сказал на самом деле. Выдумали, хотя... Иногда и такого рода догадки попадают точно в цель.

- А откуда, вы?

- Из Городка.

- Какого?

- Город так называется - Городок. Он, и правда, маленький.

Странно, не слышал.

- Далеко?

- Километров пятьдесят. Или сто. Второй день уже едем, правда, сегодня почти весь день дорогу чистили.

Ясно, проще в штабе карту глянуть. Хотя если сто километров, то на моей может и не быть. Если только на той, что у Зиновьева взаймы взял.

- Ладно, иди, Паша. Да, до прибытия на базу отряда назначаешься старшим... - Хотел сказать: старшим над детьми, но удержался, обидится. - Понял?

- Да, товарищ командир!

Ишь, как повеселел.

- Сколько их? - спросил у стоящего рядом Кошки.

- Девяносто один остался.

Да, блин, остался девяносто один.

- Уходим.

Глава 18.

Следующая вьюга прихватила нас когда мы уже подходили к базе. Детей распределили по всем ротным лагерям - три десятка впихнуть было куда, хотя красноармейцам и пришлось потесниться. А потом завьюжило и закрутило так, что лагеря отрезало не только от разведки и засадников, что караулили немцев у города, но даже друг от друга. За три дня нам на головы вывалило не меньше метра снега. Некоторые утверждали, что все полтора, но всё больше такие городские жители как я. Деревенские соглашались на метр, глубокомысленно покачивая головами и с насмешкой поглядывая на спорщиков.

Этот же снегопад сорвал нам и очередную доставку ништяков с Большой земли. К тому же неприятности не ходят одни - почти треть детей заболели. Нелёгкая работа на холоде, плюс стрессы от того, что их разлучили с родными и попадания в настоящий бой, сыграли свою роль. Странно - больных среди мальчишек и девчонок было поровну, хотя девочки и составляли две трети спасённого нами контингента. Слабый пол оказался покрепче сильного, однако, хотя я слышал, что девочки взрослеют быстрее. На самом деле из девочек заболели почти все младшие - тем, кому было лет по пятнадцать, редко шестнадцать. Мальчишки же температурили все подряд, невзирая на возраст.

После начала этой респираторной эпидемии, пришлось снова потеснить личный состав, впихнув в землянки бойцов здоровых детей, а в помещениях для больных организовать изоляторы. Сейчас в этих импровизированных больничных палатах вкусно пахло малиной и прочими витаминными взварами, усердно собираемыми старшиной по осени. Тут же, у меня в землянке, Кошка горестно качал головой, докладывая, с какой неимоверной скоростью испаряются наши запасы медикаментов и прочих витаминных варений и сушений.