Савин Влад - Морской волк – 8. Сумерки богов

Теперь Мехлис знал ответ. Но ни в коем случае не поделился бы с этим преступником, заслуживающим на его взгляд, самой суровой кары. Вождя решил грязью облить, как какую-то троцкистско-зиновьевско-бухаринскую сволочь? Вот только Сталин приговаривал побежденных противников - а этот решил, уже мертвого, на кого бы при жизни и глаз не посмел поднять, ради собственной выгоды и авторитета? Наплевав, что это взорвет изнутри соцлагерь - в Венгрии едва усмирили, а Китай и Албания так и ушли. И предательство, начатое Хрущевым, и завершенное другими, к концу века, было тем гнуснее, что великую страну социализма, надежду всего прогрессивного человечества, сдали свои, вышедшие из Партии же, а не засланные шпионы и не тайная белогвардейская организация! Как же прав был Сталин, утверждая о усилении классовой борьбы по мере развития коммунизма!

И новые мудрые слова Вождя - мы ошиблись с лечением. Репрессии нужны, но лишь как хирургия, чтобы отделить уже сгнившее. Но мы же не лечим ножом простуду, а головную боль - топором? И надо помнить, что в стерильных условиях организм теряет устойчивость к микробам. А для иммунитета нужна прививка вакцины - ослабленной культуры бацилл. Именно в этом плане надлежит рассматривать нашу терпимость, например, к Церкви. Но особый интерес для нас в этом плане представляют итальянские товарищи. Если у нас единство, однопартийность, это основа - то по их теории, компартия, оставаясь ведущей политической силой, не должна становиться монополистом, а постоянно подтверждать свое право "руководящей и направляющей" в споре с прочими партиями, включая даже откровенно буржуазные! В перспективе, именно эта "общедемократия" позволит отмереть и государству - а вытеснение враждебных сил из политической борьбы предполагается не истреблением их партийного актива, а естественным отмиранием опорного класса. Причем это возможно даже в капиталистической стране - план "бархатной революции", придуманный Грамши, к сожалению, был взят на вооружение нашими врагами, реализовавшими его против нас, в конце века. Этот план был невозможен для нас в семнадцатом, мы вынуждены были жить по законам осажденной крепости, форсируя движение вперед, через кровь. Теперь же мы сильны - и можем позволить себе "ступать мягко".

Теперь Мехлис знал, что делать. Гениальность Вождя - проверить новую линию сначала в чужой стране, которая еще очень нескоро войдет в СССР. Впрочем, Союз в этой истории будет иметь совсем иной смысл - именно союз государств, вокруг центрального русского "ядра", включающего в себя по окраинам культурные "автономии". С течением времени новые республики перейдут в разряд "автономий" - и таким образом, СССР постепенно распространится на весь мир. Возможно даже без войны, если итальянские товарищи окажутся правы. Будет тяжело - но когда коммунисты боялись трудных путей? Потому что контролировать ситуацию куда сложнее, чем разрешить ее одним ударом.

А вы посмотритэ, кто у нас будэт нэдоволэн "перестройкой", товарищ Мехлис?

Грузинский акцент в речи Сталина появлялся - лишь когда Вождь был по-настоящему взволнован. Значит, новый курс, по иронии названный так же как горбачевское предательство, сначала в Италии, затем в Польше, Румынии, Венгрии, Болгарии, Германии - и в завершение, в СССР. С послаблениями в сторону "демократии", "плюрализма", даже мелкой частной собственности, на уровне советской кооперации - что должно ввести в заблуждение наших заклятых "друзей" с запада. Но в тени, с изнанки - жесткий контроль. Новая Контора товарища Пономаренко, "внутренняя разведка", уже прозванная среди своих "инквизицией" - судя по целям и методам, при царе это Охранным Отделением называлось?

И - "товарищи потомки", важный элемент плана. Надо познакомиться с ними поближе!

Лазарев Михаил Петрович. Подводная лодка К-25. Военно-морская база Специя. 19 марта 1944.

Это будет война - сказал товарищ Мехлис - пусть и без выстрелов, может быть, но война. Раз эти - не успокоются, не забудут, не простят. Вы там однажды уже поверили в "капитализм с человеческим лицом", чем кончилось для вас?

Мы сидели в кают-компании "Воронежа" - я, Сан Саныч, Елизаров, Сирый, Буров, ну и остальные офицеры. Петровича не было - бдил в ЦП, оставшись за меня. Зато был Брюс, и еще кто-то из спецназа - только наши, "из будущего". Наш же гость мало интересовался техникой, "а что я в этом понимаю?" - но задавал множество вопросов по жизни "там", включая бытовые мелочи. Удивлены были и он и все мы - хотя провели здесь уже полтора года, но в военное время, а это специфика, тут и к денежному довольствию относишься философски, пребывая на казенном. А в довоенном СССР красный командир, что армии, что флота, был Фигурой, как по почету, так и по уровню жизни - гораздо более уважаемой, чем например, кооператор. Правда, этот уровень тоже от привычного нам сильно отличался - так, даже человек уровня условно "полковничьего", если говорить не только об армии, но и партийных или хозяйственных чинах, науке, культуре, вполне мог жить в комнате в коммуналке, если не имел семьи - причем по собственному выбору, "вы лучше семейным жилплощадь дайте". В то же время Чин с женой и детьми - и не только военный или партийный, но и инженер или профессор, вполне мог иметь домработницу, кухарку и няню. Личных автомашин было очень мало, бензина практически не было в свободной продаже, и собственникам надо было "прирепляться" к какой-то из контор. Также и дачи как правило, были отличительной чертой интеллегенции, прежде всего творческой - хотя весьма распространено было "на лето, к родственникам в деревню". Но чтобы офицер атомной подлодки мыкался на берегу без квартиры, имел грошовую зарплату, да и ту не получал месяцами, как было у нас в девяностые - это не укладывалось у товариша Мехлиса в голове! Как и то, что в двухтысячные, когда все как-то выровнялось уже при Путине, защитники Отечества, в подготовку которых государство вложило огромные средства, были в глазах общества, и по достатку, много ниже "деловых". Это ведь прямой подрыв не только обороноспособности, но и государственных основ! У вас там вредители наверху сидели? Читал я там про ваши трудности - но представить не мог, чтобы настолько? И никто против этого безобразия не протестовал?