Холли Блэк - Костаная кукла

Зак думал о своем сне про женщину с худощавым лицом и большой дом в Викторианском стиле с кучей испорченной керамики. Он хотел рассказать ей сон, но чувствовал себя глупо. Когда он проснулся, казалось, что сон был настолько реальным, что его показал призрак. Но сейчас, в тепле магазина, после той уверенности Элис в отсутствии призрака и он уже не был ни в чем уверен.

— Как ты думаешь, что произошло на самом деле? — спросила Поппи, наклонившись вперед, как будто был лишь один верный ответ. — Ты думаешь, она пыталась рассказать нам о своей смерти? Представь себе, что все время, проведенное в шкафу, она только и ждала, что кто-то из нас достанет ее оттуда.

Зак открыл рот, чтобы рассказать сон, но, казалось, что раз он не рассказал Поппи и Элис о том, что на самом деле случилось с его фигурками или почему он не хочет играть, то будет сложно говорить и обо всем остальном. От того, что все мысли перемешались, Зак не мог вымолвить и слова.

Мужчина вышел из-за прилавка и переложил свежую партию персиковых кексов в корзинки.

— Не за что, — обратился он к ним.

— Что? — растерянно спросил Зак.

— Ваша белокурая подруга, кажется, очень голодна, — сказал он, возвращаясь за прилавок с бумажным пакетом с пончиками, покрытым розовой глазурью. Он поставил их напротив куклы. — Здесь. В этом доме. Эти со вкусом Пепто-Бисмол[1]. Мы решили проверить, смогут ли они попасть в основное меню.

Когда мужчина ушел на кухню, Зак долго смотрел ему вслед.

— Может ли… — прошептал он.

— Это всего лишь шутка, — быстро проговорила Элис, но, кажется, она волновалась. — Ты знаешь, ведь у нас есть кукла. А он просто сделал вид, что она живая.

— Зачем он так сделал? — спросила Поппи.

Кто-то прошелся по твоей могиле? Твоя белокурая подруга. В этих словах было что-то до боли знакомое, и в голове Зака промелькнула мысль.

— Нет, стойте. Тиншоу. Вот, что он сказал в автобусе: «Я не буду говорить с блондинкой». Потому что ему не нравилось, как она на него смотрела. Помните?

— Я помню, — сказала Элис. Поппи кивнула.

— Вы думаете, он тоже говорил о кукле? — Зак почувствовал озноб. Он хотел, чтобы призрак на самом деле существовал, но чем больше Элеонора казалась ему живой, тем сильнее был страх. Он старался не смотреть на Королеву. Он старался не думать о том, что значит «она очень голодна». Он старался не замечать того, что ее щеки сегодня были слегка розоватые, как будто она ела нечто иное, а не пончики.

Они должны похоронить ее и как можно скорее.

— Итак… — сказала Элис. Она проверила телефон, а затем достала карту. Она была порвана посередине, но Элис разложила ее на столе так, что карта казалась целой. — Сейчас десять сорок три, а следующий автобус будет только в четыре тридцать. У нас еще есть время, но мне просто необходимо быть в том автобусе.

— Ист Ливерпуль не так далеко, — сказала Поппи. — Так сказал Зак прошлой ночью. Мы все еще может туда добраться. Пешком. Как путешественники.

Они долго молчали.

— Я иду, — сказала Поппи, прижимая куклу к себе. Ее щека уперлась в бледный костяной лоб куклы. Ее глаза, казалось, были открыты еще больше. Молочно-белые и черные посередине. — С вами или без, — ее голос был тихим.

Зак думал о еде, раскиданной между деревьев, о разорванном спальном мешке. И задумался, что же еще может сделать призрак. Ты когда-нибудь слышал что-то подобное? Когда ты проходишь мимо кладбища, нужно задержать дыхание. Если ты этого не сделаешь, то духи недавно умерших проберутся через рот в твое тело и завладеют им.

Но он уже решил. Он не отступит.

— Приключения еще не закончились, — кивнул он. — Я иду

Элис похлопала ладонями по столу, будто призывала всех к порядку.

— Я не трушу. Я тоже хочу приключений, ясно? Это так. Но мне нужно вернуться домой до вечера, иначе бабушка сойдет с ума. Она позвонит в полицию. Я никуда не смогу выйти не один месяц, и она будет мне это припоминать всякий раз, когда я спрошу разрешения что-нибудь сделать. Всегда. Поэтому я не могу опоздать. Ладно? — громко сказала она, и слова выходили все быстрее, а когда она закончила, воцарилось молчание.

— Хорошо, — наконец сказала Поппи.

— Итак, слушайте, я хочу с вами, но только если вы пообещаете, что сегодня мы вернемся домой. Автобус отправляется в четыре тридцать, и я хочу, чтобы вы пообещали, что мы на него не опоздаем. Пообещайте, что мы вернемся, если будет нужно. Пообещайте, что вернетесь вместе со мной.

— Но что, если мы будем практически на месте и… — начала Поппи.