Коханова Ирина - Жизнь человеческая

-Почему?

- Я перешел дорогу королю. Как ты думаешь, дорого стоит теперь моя жизнь? – усмехнулся Рубин.

-Не понимаю. А причем здесь король? – непонимающе посмотрел я на любимого.

-Глупый ты еще, мотылек. Пусть тебе и пятьдесят, но по человеческим меркам тебе не больше четырнадцати, - ласково потрепал он меня по голове.

-Рубин, скажи, - не отставал я.

-Тебя привезли сюда, как подарок королю. В качестве наложника, - тихо ответил он.

-Что?! – отпрянул я от него. – Нет, это не правда. Родители бы не пошли на это.

-Ты сам в этом уже сомневаешься, раз сразу заговорил о родителях. Подумай, - прижал к себе Рубин.

-Значит, поэтому старейшины взяли меня с собой? А еще глупец радовался, что меня, совсем обычного молодого эльфа, удостоили чести побывать в составе эльфийского посольства к человеческому королю. И мама… Как же она настойчиво все пыталась со мной поговорить об отношениях в постели, мотивируя тем, что я вырос, а здесь полно хорошеньких молодых девушек. Умело, и не подкопаешься. А отец? Он точно все знал. Недаром, же он повышение прямо перед отъездом получил, которое ждал, но оно ему не светило. Получается всё одно к одному? Меня продали и купили, – размышлял я вслух. – Теперь ясны и понятны крики короля, от чего он отказывается. А наложничек- то, достался не девственником.

-Мотылек, ты был пешкой в их руках. Прости, - прижал меня крепче любимый. А я снова расплакался. Но уже не так как в первый раз. Сейчас это были слезы не детской обиды, а горечи и боли, от предательства родных тебе существ. Все всё знали, но продолжали мне улыбаться, и врать. Ненавижу!

-Я поеду с тобой Рубин. Пусть меня лишат рода, но лучше я буду с любимым, чем продолжать жить в этом гадюшнике.

-Я рад, любимый. Поверь, сделаю все, чтобы ты никогда не пожалел о своем решении.

-Не пожалею, - сказал я, подставив свое лицо для поцелуев. Но тут же, нахмурившись, отстранился. – Рубин, но нам, же в этом королевстве оставаться точно нельзя?

А мы здесь и не останемся. Далеко на севере, у больших гор, там где нейтральной земле, есть маленькая деревня с интересным названием Лесная. Там у меня есть дом и кузня. Даже разбит небольшой садик за домом. Тебе понравится. Надеюсь.

-Обязательно понравится, – улыбнулся я,- Главное, чтобы там, рядом всегда был ты.

-Тебе пора возвращаться, - нежно поцеловал меня Рубин. – И еще. Зная нашего короля, умоляю, ничего не пей и не ешь. Если твои старейшины смогут уговорить принять тебя наложником, то могут и опоить чем-нибудь. Почувствуешь угрозу, беги. Не доверяй никому, только мне или своей интуиции. Запомни, прошу.

-Не волнуйся. Я не притронусь ни к пище, ни к воде, - обнял я Рубина, не желая расставаться. – А с завтрашним рассветом буду тут. Я люблю тебя, мой человек.

-И я тебя, эльфенок.

Я собирался уходить, как Рубин дернул меня к себе и, крепко обняв, снова взволнованно зашептал.

-Не верь никому. Кто бы, что тебе не говорил. Помни, я люблю тебя. Не дай им сделать тебя наложником. Я видел не один раз, как сопротивляющихся мальчишек, купленных для развлечений, опаивали, и они были послушными. А потом после некоторого времени, уже осмысленно соглашались на все. Ты эльф, но слишком юн и неопытен. Твои старейшины надеялись сделать тебя супругом короля, но просчитались. Королевой может быт только женщина, способная подарить дитя, а ты мужчина. Я забрал бы тебя прямо сейчас, но я не успеваю все подготовить. Завтра заплачу одному знакомому, чтобы, когда начнут нас искать, он направил их по ложному следу. Со временем про нас забудут. Мне нужен, этот чертов, день. Всего один день, мотылек, и мы будем вместе. А теперь, мотылек, беги, пока тебя не хватились. Каситэль, главное приди с завтрашним рассветом.

-Все будет хорошо, любимый. Я приду. Уж точно не буду ждать двадцать лет до совершеннолетия, - хмыкнул я. И, поцеловав в последний раз, побежал во дворец, стараясь как можно скорее попасть в свою комнату. Мне предстояло сыграть роль, обиженного малыша, который понял свою ошибку и решил исправиться. Ничего, всего -то - потерпеть день и ночь, а затем настанет долгожданный рассвет…

Прекратив вспоминать, я было, снова заходив по комнате, решил, что хватит, лучше поваляться в ванной и немного расслабиться. Так и сделал. До церемонии оставалось часа три. Ванна немного сняла напряжение, но вновь нахлынувшие воспоминания заставили сжать в ярости зубы. Двадцать лет прошло, а я все так же ощущаю то отчаяние и безысходность, накрывшие меня в ту ночь.