Анатолий ГОНЧАРОВ: В ЧЕСТИ И БЕСЧЕСТИИ

Контекст объясняет не все. «Златая вольность» Польши, существовавшая разве что в поэтическом воображении Адама Мицкевича, была на деле жертвой самовластия ее алчных магнатов, диких религиозный распрей, вражды бесчисленных партий и неистребимой шляхетской спеси. Вольность Речи Посполитой плохо сочеталась с ее ничтожностью. Неустроенная внутри, беспомощная извне - что такое была Польша при мнимом благодетеле Наполеоне? Герцогство Варшавское служило ему военным депо, откуда он брал солдат для пополнения легионов, погибавших в Австрии, Испании и России.

Александр I принял под свою державу страну, покрытую песками и болотами, с бедными, как попало разбросанными местечками и похожими на деревни городами, где гнездились кошерные хасиды с густо населенными бородами, рыдали в шинках цыганские скрипки и неприкаянно скиталась оборванная шляхта: «Еще Полска не сгинела...» Сгинела бы, и матка бозка тому свидетель, если бы не Россия, которая не завоевала, а воскресила Польшу, требуя взамен только спокойствия, .уважения к законам империи и усердия в трудах. Не в догад было России: праздно гниющую шляхту следовало предварительно хорошо подморозить, благо - имелось где. Урок был дан, урок не усвоен: «И справа, и слева - могильный уют, из праведной крови монеты здесь льют. Зависла над Вислой слепая луна - кому-то забава, кому-то война...»

Война - войной, однако польские герои рождались из ничего. Подсобравшись мужеством, Речь Посполита присвоила полковнику Скриженецкому звание генералиссимуса и в очередном необузданном мятеже сумела за какой-то месяц разрушить почти все, что было создано щедрым попечительством русского самодержавия. В местечковых шинках воцарилась измученная тишина, цыганские скрипки откочевали в Бессарабию, кудлатое шляхетское володарство поникло сабельными усами, и намыкавшаяся вольностью матка бозка уже примеряла к скорбному лику лучики из промерзлых сибирских сосулек. Но тут ясновельможное панство объявило Скриженецкого «изменщиком», и чином генералиссимуса был авансирован пан Дембиньский. В очереди за ним уже стоял пан Крюковецкий. Однако не успел исторически.

Пока он надменно уточнял в русской штаб-квартире «достойные условия возвращения польской нации в подданство российскому государю», пока императорская гвардия вступала в молившую о пощаде Варшаву, польские уланы, теряя на рысях к Полоцку неощипанных кур, провозгласили пана Рыбиньского диктатором Всевеликой Речи Посполитой и еще успели под его водительством доскакать до Пруссии, где и сложили свои знамена.

Героев не было. Но не виной тому гранитный Феликс, которого безумцы подвесили за голову на стальном тросе 22 августа 1991 года и плясали вокруг, как либеральные гавайские аборигены, съевшие Джеймса Кука полтора века назад.

Дело обыкновенное для демократической России: вопили жертвы, плакали собаки, и постепенно все сошло на нет - от пережитых зря ничтожных лет...

Глава 83

Что такое политическая провокация? Очень просто. Если, допустим, некто Алексей Навальный, искушая электорат, заявит на митинге, что накормит пятью хлебами пять тысяч человек, укорот ему сделают незамедлительно. Устроят либеральную Голгофу, чтобы не гнал порожняк и фильтровал базар.

Другое дело, если он ошеломит публику заявлением, что нехороший Путин категорически не желает накормить пятью хлебами пять тысяч страждущих, даже и думать о том не хочет. Болотные «хомячки» на голом рефлексе станут скандировать: «Путина-на нары!», «Навальный - наш президент!».

Провокатор в политике - это и есть политик. Калиф на полчаса

Святой апостол Матфей примерно так же трактует. Дьявол, искушая Иисуса, вознес его на крышу храма и сказал: прыгай, если ты сын божий, или слабо тебе? Заход грамотный. Дьявол начитанный был. В Писании ведь сказано: «Ангелам Своим заповедовал он о тебе, и на руках понесут тебя, да не преткнешься о камень ногою твоею...»

Если прыгнет, значит, сомневается в силе и любви Господа. Следовательно, поддался искушению дьявольскому. Но сын божий ведь не сомневался. Тогда зачем, скажите на милость, прыгать? Обижать Всевышнего недоверием - зачем?

Короче, не прыгнул. Но технологию искушения с относительным успехом попытался использовать в Гергесе, когда направил стадо свиней с крутого обрыва в море, существенно сократив поголовье. Пастухи, в одночасье оставшись не у дел, кинулись поднимать народ. Иисус начал объяснять, что, мол, это он бесов удачно вселил в свиней и таким образом решил вопрос исцеления двух бесноватых гергесцев, искушаемых дьяволом. Расширительное толкование акции не показалось жителям убедительным. Исчезновение стада в две тысячи голов убеждало в чем-то другом. Как-то даже и сомнений не возникло, что проще было бы скинуть с обрыва ту парочку бесноватых, а заодно и этого целителя.