Неизв. - i_8e24c74a9ae34e0c

— Тимур приехал?

— Будет минут через сорок.

— Тогда оставайся на чай! Куда ты в такую холодрыгу-то пойдешь? Не дело это, — серьезно произнесла Влада и, взяв за руку удивившуюся этому жесту Лену, повела ее на кухню, при этом продолжая говорить: — Я столько вкусного печенья привезла, так что оставайся пока с нами, а потом, когда твой парень приедет, пойдешь. Нечего мерзнуть на улице. Вот ей, — Влада указала большим пальцем за спину, — не достанется печенье, потому что она провинилась. Съедим все вместе.

Лена все с тем же удивлением смотрела на девушку, пытаясь понять, притворяется ли Влада или нет. Если притворяется, то играет она чертовски хорошо, но если нет, выходит, она и знать не знает ничего о белом вороне. Но все-таки Лена решила быть на чеку, что-то отталкивало ее от этой милой девушки. Может, то, что именно благодаря ей так улыбалась Руслана? Лена тряхнула светлыми волосами, прогоняя мысли, и оглянулась.

Сзади нее спокойно стояла Руслана, но грязно-белые глаза что-то скрывали, но вот только что, девушка была не в силах понять.

====== Подражание мыслям ======

Твои мысли ведут тебя по жизни, а не твои ноги. ©

Курт Хертенхубер «Как жить в ладу с самим собой»

«А у меня из головы все не выходят эти чертовы ямочки на щеках. Стоит отвлечься от конспекта, стоит просто на миг дать себе расслабиться и пустить мысли на самотек, как я сразу же вспоминаю ямочки на твоих щеках, вспоминаю то время, когда ты еще носила очки, вспоминаю твою байку, которую ты дала мне в первый день нашего знакомства. Ха… Смешно даже теперь вспоминать, как я, мокрая и продрогшая, грелась в твоей байке и с затаенным волнением смотрела на твою улыбку.

Знаешь, а ведь мне нельзя об этом вспоминать. Так почему же я вопреки своей совести делаю это? Мне настолько стыдно перед Владой за эти мысли, за эти чертовы мысли о твоей улыбке! Складывается такое ощущение, будто бы я ей изменила.

Больно, стыдно, но я все равно вспоминаю.

Влада решила, что мы с Иркой морим себя голодом, поэтому убежала в магазин. Тигр сидит в своей комнате и зубрит конспект, иногда мне даже слышно, как она возмущается. А я… А что я? Откинулась на спинку стула, закинула ноги на стол, а конспект, который я стала перечитывать во второй раз, лежит на моем лице, закрывая свет внешнего мира. Руки закинуты за голову, как у заключенного, которого ведут на смертную казнь. Честно говоря, именно так я себя и ощущаю.

Плечо с татуировкой болит. Или мне кажется, что оно так тяжело пульсирует?

Ты ушла совсем недавно. Минут пять назад. Или десять? А может, час? Я не знаю. Не помню. Ты, однажды укравшая мое время и заполнившая его лишь своим образом, который не желал покидать мою голову так долго, вновь украла его. Ты снова ворвалась в мою наладившуюся жизнь. Господи, зачем? Зачем ты пришла в мой мир? Я только стала забывать тебя, вернее, стала верить в то, что я тебя забываю…

А какова чертовка-судьба! Как насмехалась она надо мной, видя, что я столкнулась с самым дорогим мне человеком. Если у моей души были ноги, они точно подкосились, а сама душа рухнула на колени, потому что спокойно стоять перед тобой было бы сродни пытке.

Мне жарко, я не могу накинуть на себя даже легкую кофту, но удивительно то, что мои руки — холодные. Озноб, давно забытый и, к сожалению, родной. Он всегда приходит вовремя. Он знает, когда внутрь закрадывается грусть. Он знает, когда из сердца нужно вытеснить фальшивую радость. Он много чего знает. Знаешь, Лен, я даже не пытаюсь согреться. Зачем? Даже самый теплый плед не спасет меня от грешных мыслей и не подарит теплое спокойствие. Зато его может дать мне Влада. Мое маленькое солнышко, которое не позволяет потонуть во мраке… А ты? Далекая звезда, до которой мне вовек не дотянуться…

Ну вот, опять я начинаю думать о том, что хочу… Нет, даже в мыслях не посмею произнести это. Ты ушла. У тебя Тимур — интересно, сколько раз я уже проговорила про себя это за последние несколько часов? — а у меня Влада. Я даже Ирку попросила не носить деревянный амулет с вороном, с которым она не расставалась с первого курса. Только татуировка. Только этот памятник моему самому сильному чувству в этой жизни, которое… черт возьми, которое, видимо, всегда будет со мной.

Прости меня, Влада…»

По заснеженной дороге шел высокий молодой человек. Черные смольные волосы были забраны в маленький хвостик, но отнюдь не забавный, как это могло бы показаться с первого взгляда. На юноше было длинное черное пальто, полы которого зловеще развевались от решительного шага. Да и вообще вся фигура парня внушала некоторое беспокойство и страх. Тонкие черты лица и мрачноватая одежда сделали бы его похожим на вампира — нет, не того самого, который сверкает на солнце, как будто бы он радужная фея, и который перед тем, как поцеловать любимую, вечно делает вид, что его вот-вот стошнит, — да вот только образ загадочного вампира сразу же разбивался вдребезги, стоило только взглянуть в глаза парня. Удивительно спокойные и добрые ярко-голубые глаза словно с пониманием смотрели на окружающий мир и, несмотря на все зло, которое творилось на белом свете, принимали его таким, какой он есть, потому что парень верил, что для этого мира еще не все потеряно.