Неизв. - i_8e24c74a9ae34e0c

— Будешь? — тоном, скорее утверждающим, спросил парень.

Ирка едва заметно кивнула и, склонив голову набок, стала следить, как парень спокойно достает еще один пакетик чая. Подойдя к сахарнице, он вопросительно обернулся. Ирка пальцем показала «один», и Саша, кивнув, насыпал в чашку ложку сахара. Теперь оставалось дождаться лишь того момента, когда закипит чайник.

— Так, выкладывай. Дом заминирован и взорвется, когда мы ступим за порог?

— Что? — непонимающе спросил Саша.

— Я просто не могу поверить, что ты вот так просто смирился с тем, что произошло, — Ирка отлипла от стены и сделала несколько шагов к парню, тот едва заметно напрягся. — Да че ты дергаешься, я ж тебя бить не буду.

— Ты-то? — впервые за вечер парень усмехнулся, пусть это и была улыбка, больше похожая на оскал, но все же улыбка. — Я тебя в два раза больше, так что тут даже и речи быть не может о…

— Сомневаешься в моих способностях? — в голосе Ирки прозвучали угрожающие нотки.

Саша поднял обе руки, тем самым показывая, что никого обижать он не хотел, в способностях Ирки не сомневается, да и вообще он чаю горячего хочет. Выключив газ, парень снял с плиты чайник и быстро заварил чай и себе, и девушке. Размешивая сахар, он произнес:

— А ты думала, я на тебя должен с кулаками наброситься, а потом Настю насильно сюда притащить? Можешь, в принципе, не отнекиваться, по тебе просто видно, что ты не веришь тому, что происходит. Вот почему ты сейчас корчишь из себя эдакую суровую тетку, у которой кулаки чешутся. Успокойся, — Саша устало вздохнул, — я и так знал, что у нас ничего не выйдет. Я тебе еще в первую нашу встречу как-то ляпнул, что не раз пытался добиться ее, но, видимо, не мое это.

Ирка молчала и внимательно слушала Сашу, совершенно забыв о своей чашке чая.

— Трудно это, — басом выдохнул парень. — Я имею в виду то, что она уходит. Странно, что я тебе об этом говорю, — Саша поднял глаза на Ирку, а затем вновь опустил взгляд в чашку чая. — Смешанные чувства. Был бы парень, я бы, наверное, и ударил, хотя не знаю… Переживу, — произнес Саша и слишком резко поставил чашку на стол.

Часть чая выплескалась из кружки, оставив медузообразные пятна на столе. Чертыхнувшись, парень полез за полотенцем, чтобы вытереть чай. Ирка вспомнила о своей чашке и поспешно стала размешивать сахар. Наблюдая за тем, как парень методично вытирает стол, она произнесла:

— Спасибо… за чай.

— Я не приверженец всего этого, Ир, но если Настя считает, что так для нее лучше… — парень стиснул зубы. — Пусть. Пусть будет так, как она хочет. Теперь вообще-то это не мое дело. Уже не мое.

Допив чай, рыжая вышла из кухни и направилась к Насте. Та пыталась запихнуть в сумку то, что в нее не влезало. Разговор Иры с Сашей девушка не слышала. Злясь и рыча, она уже чуть ли не прыгала на вещах, силясь осуществить свой план «впихнуть невпихуемое». Ирка вздохнула и, отодвинув Настю в сторону, часть вещей, которые не помещались в громадной сумке, переложила в свой практически пустой портфель. После этого сумка прекрасно застегнулась. Настя одарила рыжую счастливой и благодарной улыбкой.

Выйдя в коридор, девушки обулись, а затем посмотрели на молчавшего Сашу.

— Береги себя, — бросила напоследок Ирка, зная, что вряд ли она уже пересечется когда-нибудь с этим парнем. — Я жду тебя на улице, — последнее было адресовано Насте.

Рыжая прекрасно понимала, что девушке нужно сказать Саше что-то еще, поэтому и решила не мешать разговору. Поставив тяжелую сумку на крыльцо, рыжая сплюнула зубочистку и, уперев руки в бока, посмотрела на луну. Почему-то в тот самый миг она подумала о Руслане.

Открыв глаза, Руслана недовольно поморщилась: у нее затекла рука. Онемевшие пальцы противно покалывало. Сжимая и разжимая их, девушка, недовольно хмурясь, смотрела на свою руку, на которую через незакрытые шторами окна, падал лунный свет. Когда неприятное ощущение постепенно начало отступать, Руслана довольно вздохнула и немного улыбнулась.

После взгляда на Лену, уголки губ сразу же опустились. Видимо, светловолосая девушка ворочалась во сне, потому что сейчас она лежала на спине и подставляла лицо и шею с ключицами нежному лунному свету, ласково дотрагивающемуся до темных пятен на коже Лены. Взглянув на них, Руслана проснулась окончательно. Одновременно и защемило сердце, и все вспыхнуло от клокочущей ярости. Но вспыхнувший гнев вскоре сменился необъятной нежностью, и девушка приложила все усилия, чтобы не поддаться порыву: притянуть к себе Лену и крепко-крепко обнять, показав тем самым, что она никогда ее не оставит.