Казьмин Михаил - Через семь гробов

Самое же паскудное заключалось в том, что после захвата наджафских территорий сюда перебросили весь корпус и до конца кампании этой чертовой планете суждено было оставаться его базой. Положение Наджафа оказалось очень удобным - пятнадцатый авиакорпус расположился на планете, как паук в центре своей сети. До любой цели в пределах султаната отсюда было не больше часа в гиперпространстве, так что корпус мог нанести удар всей своей огромной силой, и спустя совсем недолгое время обрушиться той же мощью на новую цель. Ну и, понятно, начисто исключить сообщение между всеми муллафарскими мирами. В сочетании с флотом, расположившимся на орбите Наджафа, ничего хорошего султанату это не обещало.

Как ни странно, укрепить должным образом эту ключевую позицию муллафарцы, похоже, даже не пытались. Насколько знал Корнев, основная группировка муллафарских войск была сосредоточена на самом Муллафаре, орбитальные крепости (единственные четыре штуки на весь Исламский космос, однако) также защищали столичный мир султаната. Ну что ж, тоже вариант оборонительной стратегии, но инициативу противник с таким расположением своих войск упустил начисто.

Конечно, пришлось пережить несколько не самых легких суток, пока под защитой флота на Наджаф завозили все, что нужно, а потом развертывали соответствующую инфраструктуру. Что ж, давно известно, что на войне солдатский пот помогает сберечь солдатскую кровь. И хотя в авиации потеют обычно одни, а проливают кровь другие, от перемены мест слагаемых сумма никоим образом не меняется.

Соседи муллафарских территорий вели себя на редкость разумно, всячески стараясь не портить отношения с русскими. Русские это оценили и помогли соседям добить те муллафарские отряды, которые попытались избегнуть уничтожения, укрывшись на сопредельной территории. А уж когда русские намекнули, что им наплевать, кому будут принадлежать земли муллафарцев после войны, обрадованный соседский правитель выказал готовность послать свои войска для помощи русским в наведении и поддержании порядка на оккупированных территориях. Причем содержать эти вспомогательные войска наджафский правитель готов был самостоятельно. Русское командование, однако, от этого предложения с благодарностью отказалось - какой-никакой порядок в бывших муллафарских владениях навели русские десантники, а уж поддерживать этот порядок на должном уровне хорошо умели русские жандармы.

Корнева, впрочем, как и остальных пилотов, эти политические маневры никак не касались. Полеты, боевая работа, возвращение на аэродром, быстрая пробежка в домик с нормальной температурой и влажностью внутри, разбора полетов, получение новых приказов - хватало и своих забот. А, ну еще не забыть при каждом удобном случае выматерить местный климат. Тем более случаев таких выпадало по несколько раз на день, мать их в неизвестном направлении...

Очень понравилось Корневу летать всем корпусом, хоть и было такое три раза всего. Два раза летали на Найюб - вторую по значимости планету султаната. Сначала отработали причальные терминалы и ремонтные доки на орбите, потом занимались объектами на самой планете. И еще наведались на Махрат, где стерли с карты целый промышленный район. Семь с лишним сотен машин корпуса - это уже страшная сила, а если прибавить участвовавшие в деле флотские истребители и штурмовики, выходило и под тысячу. Да, были в этом и свои трудности, конечно. Самое сложное - при любых обстоятельствах держать свое место в строю. Зато во время таких полетов Корнев испытывал ни с чем не сравнимое ощущение всемогущества - он чувствовал себя частью всесокрушающей силы, которой нет и не может быть никаких преград. Его воля и его разум вливались в единую волю и единый разум корпуса, точно так же, как и его 'филиппок' был деталью гигансткой и непобедимой в своей мощи боевой машины. Именно в первом своем полете в составе всего корпуса Корнев наконец не просто понял, а всем своим существом прочувствовал, что на самом деле означают слова великого Суворова: 'Мы русские! Какой восторг!'.

Выяснилось, кстати, что тысяча машин, действующих как одно целое - это не только неимоверной силы кулак, это еще и очень эффективное средство снижения собственных потерь. Вражеские истребители вообще старались не попадаться на глаза этой лавине, зенитчики сначала нервничали и мазали, потом, когда их позиции обрабатывались сотнями ракет, начинали попросту разбегаться. А кораблей с их многочисленными скорострелками Корнев вообще не видел - должно быть, ими занимался русский флот.