Казьмин Михаил - Через семь гробов

Пусть и не сразу, но русские навязали фазанцам бой с таким расчетом, что карусель 'собачьей схватки' закрутилась между планетой и русскими кораблями. Круговерть гоняющихся друг за другом машин, пилоты которых изо всех сил старались поймать врага в прицел и не попасть в прицел самим, заслонила русские корабли от планетарных батарей. Воспользовавшись этим, русская эскадра рванулась вперед.

Теперь и фазанскому флоту пришлось на собственной шкуре испытать, что бывает, когда более сильный противник берется за тебя всерьез. На ближних дистанциях залпы русских линкоров превращали фазанские корабли в плазменные облака, быстро гаснущие в вечном холоде космоса. Огонь русских крейсеров был, может, и не таким эффектным, но ничуть не менее эффективным - какая, в сущности, разница, становится корабль облаком плазмы или грудой обломков, если оказывать сопротивление все равно перестает? Эсминцы и фрегаты, благоразумно держась на втором плане, не только охраняли авианосцы, но и выполняли множество других боевых задач, внося свой вклад в сражение. Они регулярно выстреливали масс-бомбами, взрывы которых искажали гравитацию настолько, что о прыжке в гиперпространство не могло быть и речи, а значит, фазанский флот не имел даже теоретической возможности спастись бегством. Они расстреливали из скорострельных шестистволок спасательные капсулы, выпускаемые погибающими кораблями противника. А что вы хотели? Вы, значит, будете провозглашать нас демонами, не имеющими права на жизнь, а мы должны признавать это право за вами? Нет уж, какою мерою мерите, такой и вам отмерится! Опять же, пусть экипажи фазанского флота особой выучкой не отличались, зачем оставлять противнику хоть как-то подготовленных матросов и офицеров? Впрочем, одним только сокращением поголовья кадров фазанского флота боевая работа эсминцев и фрегатов не ограничивалась - время от времени какие-то мелкие боевые катера то проскакивали через строй русских линкоров и крейсеров, то пытались этот строй обогнуть. Вряд ли их командиры стремились атаковать крупные русские корабли с тыла, скорее, они порывались добраться до авианосцев или даже до десантных кораблей, но ни на то, ни на другое, ни на третье шансов у них не было. Системы наведения лазерных скорострелок на русских кораблях, как показала практика недавнего авианалета, успешно справлялись и с более скоростными истребителями и штурмовиками. Так что на каждом мелком фазанском кораблике пересекались трассы сразу нескольких орудий - и все...

Пока фазанский флот неумолимо исчезал под огнем русских орудий, битва истребителей и штурмовиков смещалась в атмосферу Фазана. Постепенно фазанские пилоты начали понимать, что все идет как-то не так. Это, конечно, еще была не полная деморализация, но инстинктивно фазанцы уже стремились оказаться поближе к поверхности планеты, где проклятые 'белые демоны' не смогут лихо маневрировать на огромных скоростях и выбирать цели по собственному усмотрению, при этом не задерживаясь в прицелах фазанских истребителей больше чем на малейшие доли секунды. Конечно, и фазанцам удавалось сбивать русских, но все же гораздо чаще взрывались или круто уходили вниз, оставляя за собой шлейфы дыма и мелких обломков, именно фазанские машины. Несмотря ни на что, фазанцы продолжали этот бой. Трудно сказать, на что фазанские пилоты надеялись и надеялись ли на что-нибудь вообще, но если какие надежды у них и были, то жить им - и надеждам, и пилотам - оставалось недолго. Потому что 'Нестеров' и 'Кожедуб' совершили серию точно рассчитанных микропрыжков в системе и, укрывшись уже не за последней планетой, а за луной самого Фазана, начали выплескивать своими гравитационными катапультами волну за волной машин одиннадцатой авиадивизии - пока, правда, только двух истребительных полков.

Глава 4

Для пилотов, засидевшихся в кабинах своих истребителей, долгожданный сигнал готовности к старту прозвучал небесной музыкой. То есть музыкой он прозвучал для тех, кому предстояло лететь сейчас, а у пилотов тринадцатого и двадцать первого истребительных полков сигнал вызвал острый приступ зависти к своим товарищам из восьмого и двенадцатого.

Сдерживая нетерпение, Корнев аккуратно выполнял поступавшие одну за другой команды. Однако же, когда медленно раскрылись бронированные ворота, и только невидимая пленка силового поля осталась отделять взлетную палубу от забортного пространства, справляться с острым желанием стартовать прямо сейчас стало намного труднее.