Admin - i 77717a20ea2cf885

- Не поняла, - пытаюсь стряхнуть оцепенение. - Что ты до этого сказала?

- Молодец, сказала. Не каждый новичок так справится. Пять тебе, Ванесса.

...- Хва-тит, - умоляю, с усилием выдираясь из воспоминаний, - пожалуйста, хватит!

- Уже всё, дорогая, - слышу голос сэра Майкла. - Возвращайтесь. Вы меня слышите? - Он встревожен. - Васюта, смотрите же! Здесь ещё что-то!

А меня тем временем подхватывает и закручивает невидимый смерч, вынося прямёхонько из дома с дорожкой, вымощенной жёлтым кирпичом, прямо в...

Мой мир.

Мой дом.

Мой маленький зал. Я сижу за тем самым журнальным столиком, где давно обустроено любимое Норино лежбище, сижу, скукожившись, с тлеющей сигаретой, которая вот-вот обожжёт мне пальцы. Я - курю? И не втихаря, на кухне? И при девчонках?

Впрочем, кажется, я даже их не замечаю. У меня одна мысль так и долбит в виски: как им сказать? Как им сказать? Не поверят...

- Мам... - Машка настойчиво трясёт меня, я смотрю непонимающе. Она отбирает у меня окурок, гасит в пепельнице. Решительно говорит: - Мам, хватит. Она ещё найдётся.

Сонька распахивает настежь балкон, я всей грудью вдыхаю свежий, насыщенный влагой, как после проливного дождя, воздух.

- Мам, она найдётся, слышишь? Нора найдётся, - как маленькой, повторяет Машка. - Хватит курить, ты уже зелёная вся. Мы расклеили объявления, и нам звонят правда, всё не те собаки находятся

Тут я начинаю неудержимо рыдать. Они совсем теряются.

- Ма-ам, - Машкин голос дрожит, и я с трудом беру себя в руки. - Ну что нам сделать, чтобы ты успокоилась? Ну, скажи!

С другой стороны меня обнимает Сонька. Девочки мои... У меня не будет другого случая. Я вытираю слёзы.

- Всё сделаете? - спрашиваю. Они с готовностью кивают. - А если я попрошу...

- Всё! - говорят они хором.

И я собираюсь с духом, потому что запрашивать подобное от современных детей - практически дохлый номер. Варварство.

- Сотрите игрушки со своих компьютеров, - говорю я. У них вытягиваются личики, а я безжалостно повторяю: - Все. Даже "косынку", чтоб ей пусто было. Сотрите навсегда. Можете считать это блажью, но только так я успокоюсь, обещаю вам.

И, чтобы придать вес своим словам, сгребаю с журнального столика полупустую пачку сигарет, пепельницу и иду выбрасывать. Возвращаюсь в комнату и ловлю девчачьи переглядывания.

- Мам, - жалобно говорит Сонька, - ну, хоть Дьяблу можно оставить? У меня Амазонка уже на тридцатый уровень выведена... - Должно быть, я очень уж страшно хватаюсь за сердце, потому что Машка в сердцах отвешивает ей плюху и уходит в детскую. И я понимаю: может, они и решили, что с матерью что-то не то от потери любимицы, но, дабы меня успокоить, пойдут на самые страшные жертвы.

Надо видеть эти скорбные лица, когда девчата притаскивают и включают передо мной оба ноутбука и, не заморачиваясь с каждой игрой по отдельности, просто-напросто форматируют жёсткие диски! Я чувствую, что горло у меня сжимается. Я знаю, что они, хоть и легкомысленны, но слово своё держат крепко, и пока я жива - пока проекция моя жива, наконец, понимаю! - новых игр не заведут. И хотя бы за это я спокойна. Ибо теперь некий любитель реалити-игр, гордо именующий себя Миром, до них не дотянется. Просто не будет повода.

Лезу в карман за мобильником.

Пока нутра ноутбуков щёлкают, урчат и стирают всё, что положено стереть, размечают, загружают, устанавливают, я разыскиваю номер двухгодичной давности. И разговариваю с председателем Липецкого клуба кинологов. И беру у него нужный телефон. Созваниваюсь ещё раз.

Скорбное выражение на лицах девиц сменяется возмущённым.

- Мама, - яростно шепча, перебивают они друг друга, - Не смей брать нового щёнка! К тому же, они сейчас стоят жутко дорого! Ты что, не веришь, что Нора вернётся?

- Вернётся, - отвечаю твёрдо. - Но надо же вам на что-то теперь переключиться, вот и займётесь воспитанием...

- А когда Нора придёт, что мы с ними будем делать? Велишь отдать кому-нибудь? Ты же сама говорила, у нас и с одной собакой тесно!

- Ну... - говорю я. - Будет у нас две собаки. А что тут такого? Пока не попробуем, не узнаем, каково это. Собирайтесь, едем.

Они не верят своим ушам.

- Прямо сейчас?

Радостно визжат и бегут переодеваться. А я выгребаю заначку, отложенную на отпуск, отыскиваю ключи от гаража и машины, выхожу во двор...

И не могу понять, в чём несообразность. Меня здесь быть не должно. Что же получается: я или моё сознание попали в тело проекции? Временно перехватили управление? Ладно, посмотрим, что дальше. Вывожу старенький Шевроле из гаража. До Липецка по хорошей дороге добираться минут пятьдесят, и мне хочется гнать быстрее, но я сдерживаюсь, веду аккуратно.