Admin - i 42cf63a15e16204e

Опустив руку на землю, Олег наблюдал за игрой света на содержимом ампул. Он по-прежнему гадал, что же это за препарат синего цвета, но уже давно решил, что на себе его испробовать он точно не будет, а сделает это на ком-нибудь другом.

Убрав шприц на место, Олег пытался отдыхать с открытыми глазами, постоянно ищущими опасность. Сделать это было очень непросто. Снова и снова потирая переносицу и тяжелеющие веки, мужчина понимал, что ему необходимо что-то делать. Он уже жалел, что не остался на ночь в доме посреди леса. Но в свое оправдание Олег мог сказать только одно: нельзя было наверняка утверждать, что триумфаторы не явятся за ним в полночь, решив устранить единственного атлета, который захотел отстраниться от состязания и переждать все среди смертельных ловушек.

Поэтому он сидел сейчас под деревьями и растирал мерзнущие пальцы, лишь бы не провалиться в сон, который грозил стать последним в его жизни.

Еще одна вспышка вознеслась над ареной. Яркие красные огоньки быстро затухали, перед этим осветив купол неба. Они смешно искрились, словно брошенные в воду зажженные свечи: все они были обречены погаснуть, но перед этим продолжали гореть, выполняя свое предназначение.

Олег сжал зубы.

Их осталось девять или меньше. Он уже почти не сомневался, что все атлеты в игре и теперь состязание по-настоящему идет до последней жертвы, и чтобы не стать таковой нужно было двигаться.

Заставив себя подняться на ноги, мужчина пошел дальше.

Ему все сильнее хотелось использовать обрез как короткую трость, а топором проверять наличие ловушек впереди, втыкая его в землю перед собой. Не делал он этого только потому, что прекрасно понимал, сколько шума будет издавать, да и от направленного вниз дула вряд ли будет какой-нибудь толк, если один из атлетов выскочит прямо перед ним.

Олег усмехнулся.

Ему так сильно везло на всем пути к этому моменту, что впору было задуматься о собственной неуязвимости. Но стоило только посмотреть на перемотанное тряпками тело, все покрытое засохшей кровью вперемешку с сырой землей, сразу вспоминалась слабость плоти и обыденность человеческого бытия. Откуда у него вдруг возникли такие эпитеты, Олег не знал, но они здорово подняли ему настроение. Он широко улыбнулся и зашагал вперед чуть быстрее.

Его дыхание все еще было уверенным, а ноги и руки слушались его, пусть и не так хорошо, как в начале этого долгого дня.

Он пытался вспомнить, какое еще состязание длилось всего один день, и понимал, что такого не бывало. Атлеты находили укрытия и пищу, оружие и снаряжения, выступая друг против друга полностью подготовленными. Новая арена двадцать четвертого сезона была самой беспощадной и разрушительной, под стать которой подобрали и состав участников, не заставивших себя просить разнести все вокруг и как можно изощреннее справиться со своими врагами.

Обойдя еще одну волчью яму, маскировку с которой, судя по всему, растащили птицы, Олег задумчиво остановился.

Впереди, там, куда вела его тропа, виднелся свет. Достаточно яркий, чтобы увидеть его издалека, но не из любой точки арены. Ему хотелось верить, что это дворцовый комплекс, и он, наконец, пришел туда, куда было нужно, но это еще только предстояло выяснить.

Если это было так, то получается, он прошел несколько километров на север от большого озера, миновав очень опасный участок леса. В его состоянии результат неплохой, но Олег не спешил делать выводы, прекрасно понимая, что опять может в чем-то ошибаться и свет впереди какая-то очередная хитрая уловка.

Короткими перебежками меняя укрытия между деревьями, атлет подбирался все ближе и ближе, и очень скоро увидел возвышающийся на небольшом холме один из кавалеристских корпусов, а за ним и основные постройки. Но это было вдалеке, а для того, чтобы туда добраться предстояло пересечь очередное открытое пространство, которых на арене было предостаточно и все они мало чем отличались друг от друга: земля, листья и каменные глыбы самых разных размеров, среди которых притаились фонари на солнечных батареях, освещающие все вокруг и множащие тени.

Среди валунов Олег без труда разобрал человеческую фигуру. Ему было плохо видно, ракурс был не самый удачный, поэтому пришлось осторожно продвинуться еще немного ближе к опушке леса, где деревья были уже не такими старыми и их стволы стали намного тоньше, за которыми едва ли можно было укрыться.

Человек, это точно был мужчина, стоял ровно, расправив плечи, глядя прямо перед собой. На что именно он смотрел, мешала понять каменная преграда, загораживающая часть пейзажа.