Кейт Фокс: Англия и англичане. О чем молчат путеводители

Но, каковы бы ни были мотивы, которыми сознательно или неосознанно руководствуются антропологи, глава, посвященная проблемам «включенного» наблюдателя, всегда оказывается нудной и утомительной для читателя. Поэтому я воздержусь от покаянных речей, несмотря на возможные выгоды, и просто скажу: да, «включенное наблюдение» имеет определенные ограничения, и все же это довольно неудобное сочетание участия и отстраненности — на сегодняшний день лучший метод для исследования различных аспектов человеческой культуры, а значит, нам придется им воспользоваться.

Хорошо, плохо, неудобно

В моем случае проблемы, связанные с элементом участия, в некоторой степени можно исключить, поскольку я исследую аспекты культуры народа, к которому сама принадлежу. Англичан я избрала темой своего исследования вовсе не потому, что наше общество более интересно, чем другие культуры. Просто я чисто по-обывательски питаю отвращение к грязи, дизентерии, смертоносным насекомым, мерзкой пище и примитивным санитарным условиям, характерным для живущих в мазанках «родовых» обществ, которые изучают мои менее брезгливые коллеги.

В суровом мире этнографии мое увиливание от дискомфорта и непонятное для многих желание заниматься исключительно культурами с устроенным бытом расцениваются как слабость, поэтому я с некоторых пор и до недавнего времени, пытаясь хотя бы немного реабилитировать себя в глазах коллег, изучала менее здоровые стороны жизни англичан: проводила исследования в шумных пабах, ночных клубах с сомнительной репутацией, захудалых ломбардах и прочих подобных заведениях. Тем не менее, посвятив несколько лет исследованию примеров агрессии, беспорядка, насилия, преступлений и прочих аномалий, которые, как правило, наблюдаются в самых неподходящих местах в самое неподходящее время, я, похоже, так и не заслужила уважения этнографов, специализирующихся на глиняных хижинах и привыкших к более тяжелым условиям труда.

Таким образом, благополучно провалив вступительный экзамен на испытание полевыми работами, я решила обратить свое внимание на предмет, который по-настоящему меня интересует, а именно на причины хорошего поведения. Эту увлекательнейшую область исследования социологи почему-то почти полностью игнорируют. За исключением некоторых видных ученых[5], социологи в большинстве своем одержимы аномалиями, а не желательными нормами, и всю свою энергию направляют на исследование причин поведения, недопустимого в цивилизованном обществе, а не такого, что достойно поощрения.

Питер Марш, с которым мы вместе возглавляем Исследовательский центр социологических проблем (ИЦСП), как и я, разочарован и обеспокоен тем, что социология держит курс на однобокую ориентацию, поэтому мы решили сосредоточиться на изучении позитивных аспектов социального взаимодействия[6].

Эта новая цель освободила нас от необходимости посещать опасные пабы, и мы стали проводить время в их безопасных аналогах (тем более что последние гораздо легче найти, поскольку в большинстве пивных баров царит атмосфера дружелюбия и благополучия). Вместо того чтобы расспрашивать работающих в магазинах охранников и детективов о ворах и вандалах, мы теперь наблюдали, как делают покупки рядовые законопослушные граждане. В ночные клубы мы стали ходить, чтобы изучать формы флирта, а не смотреть на драки. Заметив, как необычайно приветливы и обходительны в общении друг с другом зрители на ипподромах, я немедленно приступила к выявлению факторов (на этот проект ушло три года), обуславливающих хорошее поведение любителей скачек. Мы также проводили исследования на темы праздников, общения в киберпространстве, летних каникул, смущения, корпоративного гостеприимства, водителей автобусов, рискованных поступков, «Лондонского марафона»[7], секса, общения по мобильным телефонам и взаимосвязи между чаепитием и желанием что-то смастерить своими руками (последнее касается таких животрепещущих для общества вопросов, как «сколько чашек чая должен выпить среднестатистический англичанин, чтобы у него возникло желание сколотить полку?»).

Последние двенадцать лет я примерно в равной степени посвящала свое время изучению проблемных аспектов английского общества и его более привлекательных, позитивных элементов (а также проводила сравнительный анализ показателей различных культур в других частях света) и, пожалуй, могу смело утверждать, что к работе над данной книгой я приступила, имея определенное преимущество — относительно широкое представление о природе общества в целом.