Анна Орлова - Аромагия

Я усмехнулась и, пользуясь моментом, ласково взъерошила его темные волосы.

- Не обращайте внимания, - предложила я мягко. Признаюсь, известие о том, что Альг-исса влюбилась, несколько меня огорошило. – Хель странные, но, в сущности, не плохие.

Впрочем, Петтеру уже было неинтересно слушать о каких-то там хель. Он аккуратно вынул из моих рук чашку и недоеденный пирожок, отставил в сторону. И опрокинул меня на постель, против чего я, признаюсь, нисколько не возражала...

А вот против гулкого барабанного боя, раздавшегося – конечно! – в самый неподходящий момент, я очень даже возражала. И Петтер, судя по пылкому монологу вполголоса, тоже не обрадовался музыкальному сопровождению.

Еще больше его огорчила Альг-исса, ворвавшаяся в дом с воплем:

- Ай, солнце! Там! Там!

Я вздохнула, застегивая комбинезон. Ругаться на подругу не стоило, в конце концов, она уступила нам свое жилище и имела полное право вернуться обратно.

Но один взгляд на Петтера – встрепанного, сладко и пьяняще пахнущего иланг-илангом, мускатным орехом и мимозой – заставил меня остро пожалеть, что я не могу взять его в охапку и убежать на край света...

- Слушаю тебя, - кажется, недовольство в голосе мне скрыть не удалось. К тому же приходилось перекрикивать неумолкающие барабаны, что тоже не улучшало моего настроения.

Альг-исса, эмоционально машущая руками, лишь теперь остановилась, толком вгляделась... и смущенно потупилась.

- Ай, ты извини, ладно? Мальчик у тебя хороший! – она покровительственно потрепала Петтера по загривку (от такого обращения юноша лишился дара речи, и слава богам!). – Лучше, чем прежний. А меня там...

- Там? – переспросила я, надеясь, что Петтер не понял сравнения с Ингольвом (которого, к слову сказать, Альг-исса терпеть не могла).

- Связать хотят! – так трагично возопила подруга, что я не сразу сообразила, что под этим премилым эвфемизмом подразумевались брачные узы.

Надо думать, Альг-исса отчаянно боялась семейной жизни, и не могу сказать, что я не понимала ее страхов.

К пародии на марш добавились еще вопли на десяток голосов:

- Выходи, Альг-исса! Выходи!

«Выходи!» - дружно скандировали хель.

Потом кто-то, окончательно развеселившись, крикнул:

- Выходи, не трусь!

- Я не трус! – рявкнула Альг-исса, схватила стоящий в углу бочонок и, вскинув его на плечо, буквально выломилась из дома.

- Я не трус, но я боюсь, - хмыкнул юноша, натягивая одежду.

Обсуждений не требовалось. Нужно выяснить, что происходит!

Возле дома столпились десятка три хель. Впереди – Мать с церемониальным ломом, рядом с ней пожилая хель, разодетая в шубу лимонного оттенка. Из-за ее спины робко выглядывал юноша в огуречно-зеленом одеянии, надо думать, будущий жених.

Избранник Альг-иссы был хорош (разумеется, по хельским меркам!): высокий, тонкий и изящный, со звенящими браслетами на руках и ногах. Лицо его было открыто, и подобающий макияж придавал ему колорита: насурьмлённые глаза («стрелки» доходили до висков), нарумяненные щеки (тщательно выведенные вишневые кружки), и, в противовес, выбеленные губы...

Влюбиться можно!

Судя по тому, что юноша не сводил глаз с Альг-иссы, сам он накрепко «вмерз». И бархатный аромат розы, такой неожиданный и яркий в этом ледяном царстве, выдавал его с головой.

- Ай, чего надо? – уперев кулаки в бока, поинтересовалась Альг-исса громко. – Ай, чего кричите, гостям спать не даете?

Я усмехнулась: неожиданная деликатность Альг-иссы меня позабавила, и покосилась на Петтера. Он во все глаза разглядывал происходящее, кажется, уже не так сильно жалея о прерванном... процессе.

- Слух до нас дошел, что тут для нашей рыбки прикорм есть, - степенно начала пожилая дама (видимо, будущая свекровь). – Вот и пришли мы взглянуть, как ты, Альг-исса, рыбу готовить умеешь!

- Смотрите! – Альг-исса так хлопнула ледяным бочонком оземь, что из того посыпались селедки пряного посола. Пара сельдей долетела почти под ноги жениху.

«Хорошая примета!» - одобрительно зашептались в задних рядах.

Мать поселка властно взяла за плечи «жениха», повернула спиной к «невесте», а «свекровь» степенно вынула из-за пазухи несколько воняющих рыбой свертков.

Сельдь разложили прямо на снегу. Десятка два жирных рыбин источали такой головокружительно вкусный аромат, что у меня забурчало в животе. Как тут не вспомнить недоеденную булочку!

«Жениха» хорошенько раскрутили вокруг своей оси, приговаривая: «Сети в воду ты бросай, кого хочешь, выбирай!», потом со смехом и шутками остановили перед выставкой достижений хельского хозяйства... То есть перед соленой сельдью в ассортименте.