Admin - i 55852782446a6f06

- В общем-то, жрецы у нас, насколько я в этом понимаю, выполняют те же функции, что и ваши... клирики? - в конце предложения я поставил вопрос, потому что, не хуже Генриха, не был уверен в точности названия. Он кивнул, а я, закончив одеваться и застегнув ремень поверх шинели, двинулся к выходу, не сомневаясь, что не-мёртвый проследует за мной. - Только у нас почти все их функции могут выполнять простые люди. Наши боги - это наши предки, зачем им посредники в общении со своими правнуками? Прощаются с мёртвыми обычно всем селением, и таких проводов душе вполне достаточно. Требы благодарные и просительные вовсе можно приносить в одиночестве, на капище, а то и у себя дома. К жрецам раньше шли, когда какая-то беда случалась; больному помочь, совета спросить. Они тогда волхвами назывались. А сейчас есть целители, милиция, так что сфера деятельности жрецов несколько ограничилась. Они в основном теперь с нечистью и духами общаются, с богами, если дело сложное. Впрочем, в войну у них тоже работы прибавилось; неупокоенным страдающим душам людей, погибших насильственной смертью, часто бывает необходима их помощь. Да и с проклятьями они достаточно эффективно справляются. Но я не слишком достоверный источник информации; со жрецами доводилось пересекаться исключительно на фронте, по вопросу упокоения.

- Магу и учёному сложно быть верующим, - понимающе хмыкнул топающий рядом со мной лич. - Во многом знании многие печали.

- Мне всегда нравилась эта фраза.

- В Книге Книг есть мудрые высказывания, этого у неё не отнять, - он беспечно пожал плечами.

- Сложно быть верующим, говоришь? - я усмехнулся.

- А? А, да это к вере мало отношения имеет. Я же старый хрыч, когда я в школе учился, они только при церквях и были, - Генрих рассмеялся. - Соответственно, богословие нам там преподавали в первую очередь, вот и отложилось много не слишком полезной информации. Но, однако, это странно, - после небольшой паузы он вздохнул и покачал головой. - Нет, я уже не про религию. Я имею в виду вот эти смерти и твой сон. Я-то здесь не так давно, в отличие от всех местных. Тоже пришёл извне, и, когда пришёл, был вполне себе живой. Ну, уставший, конечно, если бы не та пара зомби, что я поднял по дороге, сгинул бы в этом болоте к абаде. Но нежитью я в тот момент не был, и спал совершенно спокойно. Правда, за пределы острова этого выбраться не пытался, тут уж ничего не могу утверждать. Однако же, во сне за время жизни тут не умер, вполне себе спокойно переродился отнюдь не сразу по прибытии.

- И правда. Я об этом не подумал, - вынужден был согласиться я. - Это что же получается? Что бы здесь ни было, оно действует исключительно на граждан нашей страны? Паспорта проверяет, что ли? - я поморщился. - Так у здешних их наверняка нет. Чернушина какая-то. На первый взгляд мне показалось, что всё проще.

- Ну, может, оно и правда не слишком сложно, - ободряюще улыбнулся Фельдштейн. - Может, тут действительно всё с верой связано. Или с кровью.

- Тоже верно. Только всё равно, сложнее получается. Проклятое место - это проще, чем проклятье, завязанное на крови.

- Да ладно, разберёмся. Так, вот мы и пришли. Может, мне тут подождать?

- Лучше пойдём вместе. Я могу что-то не заметить, а вдвоём надёжнее, - я махнул рукой и ступил под сень небольшой священной рощи.

На капище было тихо и уютно. Залитая тёплым солнечным светом поляна заставила моего спутника растерянно заозираться; ему было непонятно, отчего снег так весело искрится, когда небо затянуто низкими зимними тучами.

- Похоже, здесь мы ничего не найдём, - вздохнул я, оглядываясь.

- А... то, что здесь такой странный свет, это нормально? - уточнил Генрих.

- Не просто "нормально", а очень хороший знак. Значит, боги в хорошем настроении и, более того, любят это место. То есть, они, видимо, не в курсе происходящих тут неприятностей.

- А сказать им об этом никак не получится? - хмыкнул доманец.

- Ну, попробовать-то, конечно, можно, - с сомнением протянул я. - Но давай сначала попробуем разобраться самостоятельно. Хотя я, честно говоря, даже не представляю, с чего теперь начинать.

Мы некоторое время постояли, слушая царящую вокруг мирную тишину. Неподвижное безмолвие идолов нарушали только несколько нахохлившихся ворон, традиционно жмущихся к Чернуху. Трое пернатых сидели даже на самом идоле.

- Знаешь, Илан, кажется, я идиот, - вздохнул вдруг мой спутник. - Я знаю, с чего нам нужно начать.

- Это ведь хорошо. Почему тогда идиот? - я хмыкнул.

- Потому что сразу надо было об этом подумать, а я вот только что вспомнил. Тут недалеко от деревни курган есть старый, местные его стороной обходят.