Admin - i 90c04fe5f626ac82

Я заприметил столик у самой стены. Он очень удобно располагался между двух деревянных колонн, подпирающих второй этаж. Сев, я наконец-то расслабился. По-настоящему. Слава Богам, можно просто сидеть и никуда не идти, ни о чем не думать. Пусть и на время, но можно же! Почему бы не воспользоваться предлагаемой возможностью? Мои предыдущие ночлеги выдались не самыми комфортными, а сейчас тело ликует в предвкушении. Оно истомилось по нормальным условиям. А глаза соскучились по людям. Я не слыву ярым человеколюбом, но когда на протяжении недели толком никого не видишь - это дико. Неподготовленного такой расклад сбивает.

Зал заполнен чуть больше чем наполовину. Странно, что я сразу не обратил на это внимание. Наверное, из-за того что все мечутся то к соседним столикам, то за добавкой, то на улицу отлить, создалась иллюзия полной заполненности. Слева от стойки расположился большой камин; в нем потрескивают крупные поленья. Вопреки традиционным трактирам, никакой туши на вертеле, что непременно томилась бы над углями, нет. Зато вместо будоражащих запахов разносится обволакивающее тепло. Мощная волна окатила все помещение - я как будто укрылся легким одеялом.

Основные клиенты "Трактира" - самые обычные рабочие и крестьяне, насколько я могу судить по их одежде и внешнему виду в целом. Простые штаны, рубахи, все одинаковое, точно спецодежда строителей или военная форма. Чумазые небритые лица, грязные волосы, поношенная одежда. Без малого все посетители находятся в зрелом возрасте, их голов коснулась седина. В среднем выпивохам где-то от сорока пяти и больше, однако это не мешает им отрываться и шумно вести беседы. Есть тут и группа неповторимо громких заседателей - надрывают глотку, произносят тосты, до хрипу поют песни срывающимися голосами. Они без конца чокаются, яростно, проливая на себя выпивку; стол и грязный пол под ними залиты пойлом - лужи отсвечивают, как отражающая закатное солнце поверхность озера. Есть еще парочка тихих компаний. Они спокойно покуривают трубки и находятся в крайне расслабленном состоянии; видно, что им не до чего нет дела, а галдеж, царящий вокруг - мелочь, не достойная внимания. Я стал прикидывать, что же они там курят, но размышления прервал подошедший трактирщик. Он поставил поднос с парой дымящихся мисок и нарезанной буханкой хлеба. Во второй руке - две здоровенные кружки с чем-то янтарным внутри. Желудок требовательно заурчал, предвкушая скорейшую трапезу.

- Ты не против, если я подсяду?

- Пожалуйста.

Вопрос задан из деликатности, в противном случае трактирщик не прихватил бы выпивку на вторую персону. Бео сел напротив, придвинул ко мне миски и с четкостью рапортующего солдата отчеканил:

- Вот, прошу. Все со скатерти в тарелку [Все со скатерти в тарелку - выражение, берущее свое начало у друидов, живших ранее, еще до Великой Войны. Означает щедрость хозяина.] ! Суп из куриных желудочков, тушеная баранина и медовуха, - его бесцветная интонация все же окрасилась легким оттенком гордости. Хозяин сделал небольшой глоток. - Надо сказать, отменная! Попробуй!

- Благодарю... - Я пригубил из двухкулачной кружки [Объем двухкулачной кружки составляет где-то 700 - 800 мл.] . Напиток заструился по телу, проникая, кажется, во все укромные уголки, принося блаженную сонливость и лень. - Ого, какая вкусная! А разве тебе можно покидать свое место надолго?

- Риндриг разберется. Пускай опыт набирает, а то одной Уконе известно, сколько старика ноги носить будут, хех! - на секунду в глазах Бео мелькнула грусть, тут же сменившаяся учтивостью. - Я точно не помешаю?

Я умудрился избежать смерти, позволив гойлурам перебить самих себя; я удосужился сделать себе ночлег на троллях, чье обустройство могло стоить мне жизни; я ухитрился оседлать робла...

- Да нет, все в порядке. Смотрю, у вас тут много людей. Деревень поблизости не видел, а почти все посетители - пешие. Местные жители?

...После всего, что я проделал, после длительного путешествия в гордом одиночестве, в компании себя, желание беседы велико тем паче. Но чувство голода сильнее, потому я, памятуя разговорчивость трактирщика, принялся хлебать суп. Сейчас мое участие в беседе заключается лишь в том, чтобы слушать владельца постоялого двора и время от времени кивать.

- Ты абсолютно прав. Когда-то здесь была деревня намного крупнее. Это сейчас Малые Пахари доживают свой век, а раньше домов под двести штук насчитывалось. Потому и переименовали из Больших в Малые. Соответственно и проезжающих было больше, да и времена другие - не чета нынешним. За мукой приезжали к нам, ближайшие городки хлеб брали. Доселе даже кондитерская была! От потока желающих что-нибудь приобрести не было отбоя. Пока не построили нормальную дорогу, все королевские свиты, пограничные роты, делегации, направляющиеся с визитом в вашу Академию - все проезжали мимо нас. Отец мой вынужден был переколотить окна и проделать их с другой стороны да по торцам, как бы глупо ни смотрелось. А то вот будет проезжать какая-нибудь шишка, глядь в окно, а там непотребство! И что подумают? Что староста с деревней совладать не в силах? Срам какой! И ладно просто укором отделается, а если монетой накажет? Или понижением по должности? Тут не только мне - всему ал е ммину [Алемин - местный орган власти и управления в поселке, селе или деревне.] может перепасть! А сейчас? Только выпускники да солдаты с северного пограничья. И те оседают чаще в Ширсиле или Первом Трактовом. Ну и заблудшие души, куда же без них. Потому я и переоборудовал трактир, сделал пристройку и второй этаж, а первый оставил для народа. На сегодняшний день это обыкновенная пивнушка для наших. Иначе разоришься. А так и сам не голодаешь, и парням хорошо. Им самое то в конце дня после работы пропустить стакан-другой. Ну и погудеть есть где... Привет, Плуг!.. - кивнул Бео проходящему мимо человеку. - Спасает еще, что наведываются из Динка, он в полудне к востоку от нас - оттуда на выходные шахтеры с нашей деревушки приезжают кто к жене да детишкам, кто просто в дом родной. Хоть какая-то прибыль! Ну, как суп-то?