Михаэль Локк - Диагноз Одиночество

– После того как на вас напали… Ваша жена, миссис Линкольн уволила меня… и

сказала, что это я во всём виновата и это я подстроила все…

– Это все ложь Лиза… Они с Мартином подставили меня…

– Что вы сейчас намерены делать мистер Линкольн?

Я сделал длинную паузу, так как не представлял, что я сейчас хочу сделать. Я не желал

мщения, я хотел справедливости. Они грабят меня, они предали меня и в этот момент я

понял, что больше не люблю Кэтрин. Её поступки убили во мне человечность. Моё сердце

превратилось в камень.

* * *

55

«За что?» как спросила кого-то, наверное, высшую силу моя жена, за что мне все это?

Я никогда не просил у жизни богатства и славы, я просил только простого человеческого

счастья. Хоть немножко любви и чтобы возле меня был такой человек, которому я мог

бы доверять в любой ситуации больше чем себе.

Чем я заслужил такое отношение к себе? Богатством, которым владел, или же тем,

что полюбил её больше чем свою жизнь?

Наверное, я больше никогда никому не смогу доверять, даже на такую долю правды,

как я верю себе. Себе самому я тоже часто не верю, я могу принять одно решение, а в

результате, в последний момент изменить его. Я могу доверять и презирать человека,

думать о нём плохое, а потом сменить своё решение. Ведь, как говорят, вы встретите

меня по одёжке, увидите какая у меня причёска и в чём я одет, но вы никогда не узнаете

о том, что я думаю, и какой я человек внутри. Здесь в «театре», под названием жизнь, мы

играем всего лишь жалкие роли, создавая себе образ, маску под которой прячется

совсем иной человек.

И самое трудное во всём этом процессе, что мы сами не знаем кто под нашей маской.

Каждый уверен, что он знает самого себя, но это лишь заблуждение. Чтобы изучить

самого себя у нас, наверное, ушли бы многие столетие, а что же тогда можно говорить о

том, чтобы познать кого-то другого. Можно выучить его привычки, что он любит, а что

ненавидит, но никогда ты не узнаешь какой же он внутри.

Я сидел в гостевой комнате у Лизы. Мне стало легче, когда я поговорил с ней и мне

показалось, что в чем-то она даже хоть и немножко, но смогла меня понять. Я не хочу

быть обузой для неё. Все что мне требовалось узнать, так это то, что она непричастна ко

всей этой комедии.

Она меня спросила:

– Что вы сделаете сейчас с Кэтрин и Мартином?

Я долго молчал, обдумывая, что же я хочу с ними сделать. Если они счастливы,

вдвоём, то зачем же мне разрушать их счастье? Когда-то Мартин мне сказал, что он за

всю жизнь был только с одной женщиной, своей женой. Он лгал мне прямо в лицо и это

был единичный случай, а сколько раз за день он мог мне искусно лгать.

Всю жизнь меня окружали только лжецы. Все строилось на ней. Часто я сам одевал

маску лжеца и говорил ложь так, словно это истинная и настоящая правда. Трудно стать

лжецом, этому мастерству невозможно обучиться, наверное, надо им только родиться.

Но одно что я смог в жизни понять, один лжец или даже другой простой человек, никогда

не раскусит хорошего обманщика. Чтобы хорошо соврать, нужно поверить в ту ложь,

56

которую ты попытаешься выдать за правду. «Построй свою правду» – говорил мне мой

учитель, но я долго не мог этому научиться. Но потом я понял, как это сделать…

– Ничего… – ответил я Лизе. – Ночью я уйду… Не знаю куда, но я уйду. Вы не

должны никому говорить, что я был здесь и что я жив… Это должно остаться только

между вами и мной…

– Вы просто так сдадитесь? Опустите руки… оставите все, что было у вас в жизни им?

– она стояла прямо передо мной, на её глазах снова выступили слёзы. Может

быть, она была не просто моей ассистенткой, может быть она любила меня. Всю жизнь

любила и сейчас продолжает любит.

– Я хотел правды… но за правду надо расплачиваться. Вот она моя цена… –

я подошёл и обнял её.

Может быть я вижу её в последний раз, мне хотелось уехать из Вашингтона, куда-

то далеко, начать все сначала, в новом мире и с новым именем.

– Не уходите… останьтесь… я прошу вас… – я отрицательно покачал головой. Лиза

прижалась ко мне, ей не хотелось отпускать меня. Видимо, она тоже понимала то, что мы

вряд ли, когда-нибудь увидимся в жизни.

– Мне пора… – я посмотрел на окно, за которым ночь уже давно опустилась на

землю. Только фонарь, который освещал улицу пробивался сквозь занавеску.

– Если вы, когда-нибудь передумаете или вернётесь сюда…Знайте, я всегда буду