Admin - i 0a3a4f30eeb528b3

Несмотря на всемерную защиту и высочайшую обеспеченность женщин, сегодняшняя Россия выдвигала перед ними огромные и тяжелейшие требования. С малых лет многие девочки России учились и получали образование в спартанских условиях, постигая науку побеждать так, как пристало побеждать женщинам, учились владеть всеми видами оружия, которыми их, женщин, наделила природа и не брезговать использованием оружия, считавшегося традиционно мужским.

Природная мягкость, нежность и доброта под такой мощной личной защитой расцветали в масштабах, достойных пера лучших писателей и поэтов всех времен. Сегодняшняя женщина России уже не была беззащитна в одиночестве - она знала и умела многое, что было необходимо для того, чтобы не только выжить, но и активно действовать. Она могла эффективно действовать в полной изоляции, в кошмарных условиях непрерывной тяжелой нужды в самом элементарном. Стоически терпеть боль и страдания, но при этом - действовать и жить.

Недотрог и неженок в России ни среди мужчин ни среди женщин уже несколько веков не было. Мужчины были теперь способны защитить и обеспечить женщин, а те - защитить и обеспечить мужчин, породить и воспитать новые, достойные поколения. Мощнейшая двойная структура масштабной эшелонированной защиты делала общество России неуязвимым перед вызовами времени, перед которыми гарантированно ломались менее закаленные народы.

Когда-то были сказаны вещие и пророческие слова: "Северный ветер создал викингов". В России, где снегов было столько, что ими можно было укрыть половину Азии и почти всю Западную Европу, где средняя температура не поднималась в эпоху постнормализации климата выше двадцати пяти градусов, но была способна падать до минус сорока даже в центральных регионах, северных ветров, олицетворявших собой долгие века многочисленные трудности, было предостаточно.

Но теперь на Россию невозможно было нацелить дивизию "Викинг", наводившую на обрюзгших западноевропейцев ужас в далеком двадцатом столетии. Теперь сама Россия в любой момент могла хлестнуть по любой враждебной стране мира персональным апокалипсисом. Хлестнуть выборочно или одновременно, оставаясь неуязвимой. Теперь в России были свои дивизии "Викинг", способные за считанные минуты совершить масштабный акт возмездия.

Это была могучая система, в которую входили многочисленные военные и полувоенные, а также многие гражданские подразделения. Теперь Россия была способна воевать в любых адских условиях, воевать как целыми регионами, так и отдельными группами людей. Воевать в полной изоляции и при массированном ежеминутном полном подавлении эшелонного характера. На этом фундаменте вырастали промышленность и наука, сельское хозяйство и культура.

Сбывались провидческие слова одного из российских императоров о том, что у России только два настоящих союзника - армия и флот. Теперь, как знал любой россиянин, сухопутный армеец его родной страны был способен быстро переквалифицироваться в моряка, а тот с неменьшим успехом - воевать на суше. Диковатое по смыслу словосочетание "морская пехота", развёрнутое в России в многоуровневую систему, позволило создать войска, офицеры и солдаты которых совмещали в себе лучшие качества как моряков, так и пехотинцев. Моряки неизменно наводили непроходящий ужас, воюя против сухопутного противника, а сухопутные войска, оседлав корабли и подводные лодки, были способны навести вводящий в столбняк ужас на весьма бывалых моряков.

Служить в рядах сотрудников Полувоенного кольца уже давно считалось великой честью для любого россиянина, но ещё большей честью было получить возможность встать в ряды сотрудников Военного кольца России. Самые лучшие получали право служить в рядах Специальных сил России, издавна гордо и чётко именуемых "спецназом".

О том, что далеко не каждому удастся пройти даже кандидатский этап, все россияне прекрасно знали, но они не менее твёрдо знали и другое: спецназовцы не умеют отступать и всегда выполняют задачи до конца, в любых условиях и при любых, даже самых немыслимых раскладах. Их можно послать на задание, но отменить задание практически невозможно: спецназ работал полностью автономно и до победы. Невозвратимость спецназа и невозможность отменить задание накладывали на командиров - от сержанта и до верховного главкома тяжелейшую ответственность, заставляли просчитывать до деталей сотни вариантов.

Любая ошибка в применении столь мощного и совершенного оружия ложилась несмываемым пятном на целую цепочку командиров. И любая ошибка спецназа стоила архидорого, потому в спецназ шел отбор ещё более жёсткий, чем в авиацию и в космосилы России. В их составе тоже был свой спецназ, со своими особенностями, но принципы оставались теми же. Андриан Орлов помнил, сколько спецназовцев было погублено политиками, не сумевшими правильно распорядиться столь высокоточным и высокотехнологичным инструментом, сколько командиров не смогли правильно сформулировать задачи, боялись предоставить спецназу самостоятельность. Всё это было в истории России, всё это изучалось и анализировалось со всей беспощадностью десятки тысяч раз, рассматривалось под сильнейшими микроскопами и с максимальной дотошностью.