Сергей Уксус: Путь к жизни

Впрочем, вопрос решился раньше, чем кто-либо из присутствующих успел сообразить, что что-то не так. Левый, бывший помоложе, сделал полшага назад, правый же, гордо выпятив грудь, подошёл к сиротливо лежащему камню, огладил густо посеребрённую сединой бороду, достигавшую пояса, прокашлялся и заговорил:

- Подгорный народ... знал разные времена. Всякое бывало. Хорошее. Плохое. Но какие бы времена ни были, подгорный народ... всегда ценил дружбу. Высоко ценил. Превыше всех богатств...

Внимательно слушавшие подземники согласно загудели: дружба - это да-а-а. Дружба - она... это... Дружба, в общем.

Выждав, когда гул утихнет, Старейшина снова прокашлялся и продолжил:

- И ежели у друзей подгорного народа возникала какая нужда, подгорный народ всегда им помогал. Так наши деды завещали. А им - их деды. А их дедам - их деды. Испокон веков так ведётся. А значит, и нам так надлежит. Так что... - Старейшина принял у подбежавшего мастера строителя кирку, перехватил её поудобнее, молодецки размахнулся и, хекнув, всадил в землю. - Начнём!..

Вместо эпилога (несколькими месяцами позднее)

- ...опять же жертвы... - барон Кайгар, прищурившись, посмотрел на собеседника - немолодого хуманса в чёрной жреческой рясе.

- А что жертвы? - непонимающе приподнял тот бровь, не отводя взгляда от языков пламени, старательно облизывающих только что подброшенное в камин поленце.

Беседа продолжалась уже скоро час. Хозяин и гость, удобно устроившись в креслах и изредка делая маленькие глотки из оловянных кубков, которые держали в руках (вино в них было сильно разбавлено), лениво перебрасывались словами. Один - стараясь спровоцировать собеседника на высказывание чего-нибудь этакого (чего именно, он и сам не представлял), другой - ловко обходя скользкие места и расставляемые первым ловушки. Они уже успели обсудить урожай этого года, его влияние на политику королевств. Просто политику королевств. Падение нравов среди молодёжи в этих самых королевствах. Влияние этого падения на политику и этой политики на падение. Осторожно упомянули князя (барон с удивлением узнал, что во время своего пребывания в Карсе Его Сиятельство гостил в храме Милостивого и что с того времени его ближайшим помощником является один из служителей этого бога) и как-то незаметно подошли к причине, вынудившей гостя совершить столь далёкое путешествие.

- Их вымогают! - в голосе барона звучало искреннее возмущение.

- Вы хотели сказать, вымогают пожертвования? - на всякий случай уточнил служитель культа и, дождавшись подтверждающего кивка, демонстративно вздохнул: - Увы, Ваша Милость, вынужден признать, что во многих Храмах дела обстоят именно так, как вы сказали. Далеко не все братья понимают, что поступая подобным образом, они тем самым принижают того, кому служат до уровня... м-м-м... скажем, обычного чиновника-взяточника.

- Вот именно!

- Вынужден также признать, что и среди служителей Милостивого встречаются подобные... заблуждающиеся. Однако же мы внимательно следим за тем, чтобы им своевременно разъясняли, почему поступать так не следует, - гость немного помолчал в задумчивости, после чего отсалютовал хозяину кубком и поднёс его к губам, показывая, что добавлять что-либо к сказанному не намерен.

Кайгар хмыкнул: вывернулся паршивец. И попробуй докажи, что врёт. Если, конечно, врёт. С другой стороны, какой-никакой храм баронству не помешал бы. А если с него ещё и польза будет... Н-да. Попробовать-то можно. Пусть поживёт при замке, по деревенькам поездит, кладбища навестит... А там поглядим. В конце концов вежливо - служитель богов всё-таки - проводить до границ владения никогда не поздно.

Приняв такое решение, барон решительно допил вино и хлопнул широкой мозолистой ладонью по подлокотнику кресла:

- А что, почтенный, не пойти ли нам отдыхать? День-то сегодня хлопотный выдался...

* * *

Суета на проплешине напоминала муравейник. Коротышки аккуратно снимали верхний слой грунта, отвозили на тачках за кольцо узколистых кустов и высыпали там. Находившуюся под ним голубовато-серую с частыми жёлтыми вкраплениями глину тоже грузили на тачки и увозили. В тоннель.

Отдельной группой в стороне от суеты стояли несколько мастеров, провожающих горящими глазами каждую направляющую к горе тележку, а ещё дальше замерла одинокая фигура, с ног до головы укутанная в чёрный плащ с капюшоном, закрывающим лицо до самого подбородка.

Время от времени фигура резко взмахивала рукой, и подземник, решивший копнуть слишком близко к могильнику, получал неопасное, но довольно болезненное заклинание в... какую-нибудь часть тела. Подпрыгивал от неожиданности, оглядывался на фигуру и, огорчённо крякнув - всё ведь видит, нежить богами проклятая! - поспешно сдвигался в сторону.