Холли Блэк - Черное сердце

Лила делает шаг назад, чтобы зубами стянуть с себя перчатку. Перчатка падает на пол, и я провожаю ее глазами.

Ловлю обнаженную руку Лилы, целую пальцы — и Лила удивленно поднимает на меня глаза. Покусываю основание ладони, и она испускает стон.

Когда я тоже снимаю перчатки, руки у меня дрожат. На языке чувствую вкус ее кожи. Меня трясет, как в лихорадке.

Если завтра придется умереть, когда за мной придут федералы, то это станет моим последним желанием. Это. Вид ее ресниц, трепещущих на щеках, когда ее глаза закрыты. Пульс на ее горле. Ее дыхание на моих губах. Все это.

Мне приходилось быть с девушками, которые мне нравились, и с теми, к кому я был равнодушен. Но я еще ни разу не был с той, кого люблю больше всего на свете. Я ошеломлен этим, переполнен страстным желанием, чтобы все было как надо.

Мои губы спускаются по ее шее и движутся вдоль шрама. Ее ногти впиваются в мою спину.

Лила высвобождается, чтобы стянуть через голову блузку, и швыряет ее на пол. Лифчик у нее голубой, украшенный кружевными бабочками. Потом она возвращается в мои объятья, губы ее раскрываются, кожа невероятно мягкая и теплая. Глажу ее обнаженными руками, и ее тело изгибается, прижимаясь ко мне.

Дрожащими пальцами она расстегивает мой ремень.

Ты уверена? — Спрашиваю я, отстраняясь.

В ответ она делает шаг назад, заводит руки за спину и расстегивает лифчик, бросив его рядом с рубашкой.

Лила,

беспомощно мямлю я.

Кассель, если заставишь меня объясняться, я тебя убью. В буквальном смысле. Придушу твоим же галстуком.

Кажется, он остался внизу,

изо всех сил стараюсь вспомнить, что же я хотел сказать, а Лила подходит ко мне и снова принимается целовать. Ее пальцы ерошат мои волосы, притягивая меня к себе.

Несколько быстрых шагов, и мы валимся на кровать, сбросив на пол подушки.

У тебя что-нибудь есть? — Спрашивает Лила в мое плечо; ее обнаженная грудь прижимается к моей. Каждое слово заставляет меня содрогаться; с трудом удается сосредоточиться…

Но все равно не сразу удается понять, что она имеет в виду. — В бумажнике.

Знаешь, я не слишком часто этим занималась,

голос ее дрожит, словно она вдруг занервничала. — Как бы всего однажды.

Можем остановиться,

я замираю и делаю судорожный вдох. — Мы должны…

Если остановишься,

отвечает Лила,

я тоже тебя убью.

И я продолжаю.

Проснувшись, вижу солнечные лучи, проникающие сквозь грязные стекла. Вытягиваю обнаженные пальцы, ожидая, что они прикоснутся к теплой коже, но вместо этого натыкаюсь на скомканное одеяло. Лила уже ушла.

«Я всегда любила тебя, Кассель».

Моя кожа живет воспоминанием о ее ладонях. Потягиваюсь, разминая кости. Такой свежей головы у меня еще в жизни не было.

Улыбаясь, разглядываю потрескавшуюся штукатурку на потолке и представляю себе, как Лила, крадучись, выходит из комнаты, пока я сплю. Задерживается на миг, чтобы поцеловать меня, ни оставив ни записки, ни чего того, что обычно оставляют в таких случаях. А как же иначе? Она не хотела показаться сентиментальной. Оделась в ванной, побрызгала на лицо водой. Держа в руках ботинки, в одних чулках бежит по лужайке. Украдкой возвращается в роскошный пентхауз, пока ее отец, криминальный гений, не заподозрил, что его дочь провела ночь в доме у парня. В моем доме.

Не могу удержаться от улыбки.

Она любит меня.

Теперь, пожалуй, можно спокойно умереть.

Иду в спальню родителей, роюсь в вещах и нахожу видавшую виды кожаную сумку, в которую складываю пару футболок и самые нелюбимые свои джинсы. Паковать то, что мне нравится, нет смысла, потому что я понятия не имею, куда Юликова меня повезет — и увижу ли я еще раз все эти вещи. Бумажник и удостоверение засовываю под матрас.

Задачи у меня простые — выяснить, не собирается ли Юликова меня подставить, сделать дело, чтобы Паттон больше не смог вредить маме, и вернуться домой.

А потом, пожалуй, видно будет. Никаких бумаг я не подписывал, так что официальным членом организации не являюсь. Можно уйти, если захочу. По крайней мере, мне так кажется. Ведь речь идет о федеральном правительстве, а не о криминальном семействе с клятвами на крови и метками на горле.

Конечно, хоть я и не агент, мне все равно придется иметь дело с теми, кому просто необходим имеющийся у меня талант.

Представляю себе, как после школы стану жить сам по себе в Нью-Йорке, буду работать официантом и поздно ночью встречаться с Лилой за чашкой кофе. И никто не будет знать, кто я. Никто не будет знать, на что я способен. Будем приходить в мою крошечную съемную квартиру, пить дешевое вино, смотреть черно-белые фильмы и сетовать на свою работу. Лила расскажет мне о мафиозных войнах и о разных прочих подобных вещах, а я…